внутри. И совсем не обратил внимания на машину, в которой поджидали его лениво дремавшие Блохин и Саранчаев. Они чуть не прозевали, всполошились, когда тот начал подниматься по ступеням. Кубарем выкатились из салона, метнулись за ним. Вцепились, выкрутили ему руки.
Водитель Пантарчука оторопел от неожиданности: происходящее привело в крайнее недоумение. Он машинально выпрыгнул на выручку Магдалине, занес кулак над Блохиным.
Но вдруг животом наткнулся на ствол пистолета. Растерялся и застыл.
– Тихо, – процедил с угрозой Блохин, бесцветное лицо с бесцветным взглядом вызверилось. – Свинцом набью брюхо!
Водитель попятился, глазами ловил черный костюм и красную рубаху охранника ресторана, возникшего в дверях.
Блохин рукояткой саданул водителя в лоб, вырубил. Взял на мушку охранника, прорычал угрожающе.
Саранчаев в это время стволом своего пистолета втолкнул в машину Магдалину и втиснулся сам. Блохин бросил охранника и нырнул за руль. Мотор взревел.
Охранник с опозданием выхватил оружие и пальнул по колесам. Засвистел воздух. Автомобиль, сорвавшись с места, просел набок, прокатился на дисках, остановился. Саранчаев навалился на Магдалину, тыкал стволом в лицо и картаво захлебывался матом.
Магдалина сжался. Его память не воспроизводила голоса и лица Саранчаева, но монотонный грубый рык Блохина оживлял мозг. В какую-то секунду померещилось, что он уже слышал этот топорный звук. Из густого тумана памяти вылепилась свирепая физиономия с вытянутыми вперед губами. И схлынула, как сон.
К машине бежала охрана ресторана.
Блохин и Саранчаев затравленно переглянулись. Бросили Магдалину и кинулись наутек, в гущу прохожих. Оба были в бешенстве, что дали маху. Хрипели и рычали, уходя прыжками от преследователей. Прохожие шарахались. Блохин несся впереди, Саранчаев едва поспевал за ним. С центральной улицы метнулись во дворы. Задыхаясь, юркнули за мусорные ящики между домами, затаились. Преследователи проскочили мимо. Саранчаев и Блохин понеслись в другую сторону.
Магдалина выкарабкался из автомобиля, и тут его оглушил возмущенный крик оклемавшегося водителя:
– Кто ты такой, черт побери?! Бандюган какой-то! – Желтая рубаха водителя на животе была в пятнах тротуарной грязи. – Твои приятели – уголовники отпетые! Чего глаза вытаращил? Лучше б дружки тебя завалили и – никаких проблем, а так – одна морока с тобой! – Он хватался за вспухший рассеченный лоб, ощущая ноющую резь.
Чуть позже Пантарчук всматривался в лицо Магдалины с непонятным чувством: вчерашние события приводили в замешательство, но сегодняшние вообще выбивали из равновесия. Тут уже без полиции не обойтись. Чуть прохожих не перебили. Охранник, дурило пустоголовое, стрельбу в гуще людей учинил. Хотя, может, и прав был, тут как посмотреть на это. Василия все-таки выдернули из лап невесть кого.
Магдалину покормили, и Пантарчук снова позвонил Константину Грушинину. Тот выслушал и пообещал подъехать.
