пушка» обозначали достопримечательности, которые сразу хотелось увидеть. За пределами города значились не менее заманчивые «Черный камень», «Пещера», «Дерево желаний», «Старый причал», «Новый причал». Это была не обычная карта, которую можно купить в любом ларьке с газетами, а усовершенствованная – именно то, что нужно им с Таней!
– Слушай, дай мне ее, – не выдержала Юля. – Ненадолго! Мы с подругой не местные, ходим, без толку время теряем. А здесь, оказывается, столько интересного!
Марина колебалась:
– Карта вообще-то не моя…
– Да тебе она зачем – ты же все и так здесь знаешь, – горячо убеждала Юля.
– Это мой молодой человек мне оставил, – выговорила наконец Марина. – Я сейчас ходила по нашим с ним местам…
– А где он? – сбавила Юля напор. – С ним что?
– Все нормально, надеюсь. Он в армии. Он всегда был таким – ходящим новыми путями. Следопыт. Он и карту эту составил, с кучей разных мест, только ему известных. Вот смотри: на озере нанесены острова, которых нет на официальной карте. Камышовый, Утиный, остров Чаек. Это он ходил открывать новые земли – и открывал. Лицо земли ведь постоянно меняется – осенью одно, весной уже другое. Глядишь, после паводка тут полуостров намыло, там островок отрезало… Он в МГУ начинал учиться на биофаке, у него дедушка был академик, проблем – никаких. Но он их сам себе создал: забил на учебу, начал работать в турфирме, возить группы в экзотические страны. Все после перелетов становились выжатыми лимонами, один он кайф ловил. Любил летать. Потом с учебы вылетел – и отправился Отечеству служить. Сам причем побежал – как же, новое приключение, ружье дадут, побегать, пострелять.
– И где теперь твой следопыт?
– В разведке.
– Далеко?
– Далеко.
– Так глубокая печаль – не из-за юридической конторы, – заключила Юля.
– Контора меня доконала! Словно железный колпак на голове, и я из-за него не вижу ни неба, ни простора, даже собственных мыслей и желаний.
– Лезь из-под колпака, – потребовала Юля. – Следопыт вернется, никуда не денется, а с колпаком ты сама должна справиться. Не думаю, чтобы люди были слабее деревьев. Мы с ними на одной земле растем.
– Да я пытаюсь! Изо всех сил! Я же знаю, что нормальное состояние человека – это радость, и пробую во всем ее искать. Вот хожу с картой и ищу. Есть еще один способ: придумать, чем бы я занималась, если бы железного колпака не было, – и заниматься. Я тогда сажусь и рисую. Но этого ненадолго хватает.
– Значит, найди что-то посущественней. Бросай юристов и иди туда, где нужны картинки к книжкам. Ищи своих.
– Как Никола, что ли? – усмехнулась Марина. – Взять и все бросить – учебу, работу?
– Ну да. Начинай летать.
– Все сначала – в двадцать лет? Чтобы профессионально рисовать, надо с детства учиться… Хотя у меня как раз словно бы детство вернулось. Мы с Ником в восьмом классе познакомились и с тех пор всегда были вместе, я уж и забыла
