взвыл от злости Рекс и погнал лису по курятнику: с насеста на насест, с бочки на ящики, а потом вновь на какой-то насест. От такого шума все куры конечно же проснулись.
– Лиса! Лиса!
– Тревога!
– Дети, прячьтесь, прячьтесь!
Кто-то куда-то побежал. Кто-то забился в угол. Петух бешено летал под потолком и дико вопил:
– Полундра! Свистать всех наверх!
Повсюду взвились клубы пыли, летали пух и перья.
А что же наши проказники? Они сидели в своём углу за бочкой и покатывались от хохота. Так они не смеялись никогда в своей заячьей жизни…
А Рекс продолжал гонять лису. Он усердно щёлкал зубами, пытаясь схватить плутовку за хвост.
Клац, клац – кажется, поймал!
Но в пасти вместо лисьего хвоста очутился пучок перьев. Пёс в недоумении остановился и сплюнул перья, а от него стремительно убегала рыжая курица, орущая на весь курятник:
– Карау-у-ул!
Рекс стоял и не мог понять: неужели лиса превратилась в курицу? Или он её упустил? Но как это могло произойти? Ему стало так противно, что лиса снова провела его.
«Какой позор!» – подумал он. Пёс стал отчаянно скулить от обиды, а потом свирепо лаять.
Этот лай сразу успокоил всех кур: они перестали кудахтать, летать и прыгать, цыплята перестали истошно пищать, петух перестал бешено носиться по курятнику и кричать «полундра». Все уселись на свои места и притихли.
Зайчата же решили тихонько улизнуть, чтобы не попадаться разъярённому Рексу на глаза. Они весело, вприпрыжку побежали домой, смеясь и повторяя: «Ре-ре-ре-рекс! Полундра! Свистать всех наверх! Караул!»
В лесу было уже не так темно, близилось утро. Но проказники не заметили лисы, которая лежала за камнем под большой елью и зализывала ссадины. Зайчата, весело смеясь и передразнивая лису, пробежали мимо.
«А! – догадалась лиса. – Так вот кто рассказал этому проклятому псу про мой лаз! Ну, зайцы, дождётесь вы от меня!»
А утром папа-заяц стоял на крылечке и удивлённо смотрел на заячьи следы перед домиком. Надо заметить, что папа-заяц был опытным следопытом. Он даже вёл в лесной школе, где был директором, два предмета – хищникологию и лесоведение. Каждый вечер папа-следопыт разравнивал грабельками песок у крыльца. И если к домику подходил какой-нибудь хищник, то наутро Степан Степанович мигом определял зверя.
– Так-так-так… – Его любимое выражение, когда он был чем-нибудь недоволен. – Значит, сначала из дома – в лес, а потом из леса – в дом!
Настроение у папы-зайца стало скверное.
– Так-так-так! Дети, дети, – бормотал он себе под нос, возвращаясь на кухню, где уже готовила завтрак мама-зайчиха.
– Что-нибудь случилось? – насторожённо спросила она.
– Да!
– Что же?
