инструментов. Потом один из них сломал об колено свой инструмент, сказав: «Он совсем износился» и взял меня себе. Я был уже мертв, но видел, как он играет на мне. Это был один из самых ужасающих кошмаров моей смерти.
– Как они выглядели? – спросил Алан.
Я посмотрела на него с улыбкой. Его все еще интересовали подтверждения тех фактов, которые он и сам знал превосходно. Надо будет спросить, может быть, он и правда планирует стать ученым.
– Они были мертвыми, и в то же время живыми. Они были неподвижны и холодны, как лед. Я до сих пор вижу во сне их глаза, которые как будто бы высасывают душу. Очень долго после того, как я появился здесь, я слышал музыку, которую они играют на инструменте, сделанном из моего тела. Потом это кончилось. Должно быть инструмент, из которого я был сделан, состарился, и они сделали себе новый.
Алан опечалился. Я понимала, что им все в большей степени овладевает беспокойство, которое, как известно, отец страха. Это было недопустимой роскошью для нас: бояться чего бы то ни было. Как жаль, что Алан до сих пор не усвоил очевидного: беспокоиться надо только о том, что происходит здесь и сейчас.
– Спасибо, Гокехорен, – Алгавир хлопнул стражника по плечу. – Можешь идти.
– Скажи, Алгавир, сколько путников сейчас в вашем городе? – поинтересовалась я.
– Больше сотни.
– Они пытались выбраться из города по реке?
– Я скоро познакомлю вас с ними. Они каждый день предпринимают самые изощренные попытки покинуть город. Река, вдоль которой вы пришли к нам, втекая в город, перестает быть рекой. По ее руслу течет густой туман, который распространяется по окрестностям. Путники пытались перейти эту реку тумана по дну. Но на дне их ждала засада трупов. В экспедицию отправилось больше сотни человек, но половина из них погибли, а остальные, израненные и почти задохнувшиеся в тумане, вернулись обратно. Трупы съели тела тех, кто остался на дне. Отступавшие видели это.
– Может быть, хоть одному удалось прорваться?
– Нет. Все погибшие в бою на следующий день появились среди нас, но уже как мертвые. Мы тщательно проверили это. А потом погибшие путники беспрепятственно вышли из города и попытались продолжить свой путь к Шестым Вратам. Они возвращались по одному. Врата посылали их обратно и сообщали, что они навсегда останутся в Городе Напрасно Умерших.
– Но зачем путники пытаются переправиться через реку? – спросил Алан.
– Они думают, что там нет этой прозрачной стены, в которую упираются живые, пытаясь выйти из города через наши внутренние врата. Кроме того, подземелья, ведущие в город, имеют выходы за городом… И есть шанс пройти по лабиринту этих подземелий, избежав встречи с музыкантами.
– Что на самом деле происходит, если путник пытается выйти через городские ворота? – спросил Алан.
Алгавир посмотрел на него с недоумением, но, видимо, вспомнив, что Алан уже объяснил свою привычку дважды задавать вопросы, спокойно
