бы только эта съемка продолжалась», – подумал Мартин Бек.
Они приближались. Камера продолжала снимать.
Можно ли уже опознать лицо?
Он видел, как высокий мужчина берет ее за руку, словно хочет помочь ей перепрыгнуть через лужу на тропинке.
Он видел, как они останавливаются и смотрят на пароход, который как раз проплывает мимо и бросает на них тень. Потом они исчезли. Однако мистер Беллами из Кламат-Фолс был упрямее, чем кто-либо другой, и продолжал съемку в том же направлении. Парохода уже не было. Розанна Макгроу снова появилась на тропинке. Она остановилась, вскинула голову и протянула правую руку тому неизвестному, которого все еще не было видно, но который вот-вот должен был появиться. Сейчас.
Смена плана привела всех в шоковое состояние. Крупно: рычаг, управляющий воротами шлюза, на заднем плане ноги зрителей. Мартину Беку показалось, что он видит светлые джинсы, босоножки и рядом пару мужских туфель.
Картинка исчезла. На экране замелькали полосы. Несколько человек в помещении облегченно вздохнули. Мартин Бек сжал платок в руке.
Однако это было еще не все. Экран заполнило слегка переэкспонированное лицо с фиолетовыми губами, в очках, покрытых жемчугом, и исчезло справа. На левой стороне палубы А появилась официантка в светлой блузке и ударила в гонг. Вслед за ней из столовой вышла Розанна Макгроу, она прищурилась, посмотрела на небо, засмеялась и повернулась к кому-то, кого не было видно. Мелькнул лишь рукав из толстого твида и часть плеча. Потом снова появились белые точки, после чего картинка исчезла в бездонной серой глубине.
Она смеялась. В этом он был уверен. Четвертого июля в семь часов вечера. Десять минут назад она ужинала: бифштекс, молодой картофель, клубника со сливками, а в это время за столом один шведский полковник и один немецкий майор громко обменивались мнениями о Сталинградской битве.
Экран снова засветился. Еще шлюзы. Голубое небо с плывущими по нему облаками. Капитан с рукой на машинном телеграфе.
– Шёторп, – сказал Ольберг. – Полдень следующих суток. Сейчас будет озеро Венерн.
Мартин Бек помнил все. Час назад кончился дождь. Розанна Макгроу была мертва. Уже двенадцать часов ее тело лежало, погребенное в иле у буренсхультского мола, голое и истерзанное.
На палубе экскурсионного парохода люди прогуливались, сидели в шезлонгах, разговаривали, смеялись и щурились от солнышка. Морщинистая дама из высшего общества Кламат-Фолс бросала в объектив фиолетовые улыбки.
Огромное водное зеркало. Озеро Венерн. Люди, слоняющиеся по судну. Отталкивающий юнец, знакомый по допросу в Мутале, высыпает в озеро мешок с золой и шлаком. Лицо у него черное, перемазанное, он бросает на камеру кислые взгляды.
Женщины в черном свитере, джинсах и босоножках нигде нет.
Высокого мужчины в твидовом пиджаке и кепочке тоже не видно.
Они просматривали пленку за пленкой. Венерсборг в вечернем солнце. «Диана», пришвартованная у берега. Видно, как на
