от набившейся в них пыли, торчали во все стороны, как медная проволока. По-моему, они даже поскрипывали.
– Тот, кто украл Мертвое Сердце, знал, что вести расследование поручат нам. Поэтому и оставил ловушку не только в Прави, но и на Той стороне, – пояснил Лумумба. – Впредь будет нам наука…
Я его понимал: нас провели, как сопливых новичков. Не заметить банального демона, привязанного к трупу! Этим она, курица, учителю и не нравилась. И если б мы тогда притормозили и чуток подумали…
– С драконом тоже непонятки, – продолжил Лумумба. – Мушхуш – выходец из Шумера, ему совершенно нечего делать в Египте.
– Откуда вы знаете этого Киш-Миша? – спросила Машка. Оставив попытки причесаться, она стянула волосы резинкой.
– Бывал на ближнем Востоке, – ответил Лумумба. – Что характерно: именно с Мушхушем у меня давние счеты.
– Какие?
– Мардук, в некотором смысле, считает мою душу своей законной собственностью. А Мушхуш – его дрессированная собачка.
– Но вы же…
– Не забудьте про ве-ве, – перебил я Машку. Вспоминать, что было в стародавние времена – целых три года назад – сейчас не время и не место. – Кто-то очень хотел представить всё так, будто в пирамиде орудовал африканский бокор.
– Липовые ве-ве, Штуш-Кутуш, дохлая курица… – перечисляла Машка. – Сдается, кому-то мы очень сильно не нравимся.
Мы рядком сидели на дюне. Крайней в списке, но далеко не последней по значению, лежала курица. Наставник, проведя экспертизу заключил, что тушка, на удивление свежая, сама по себе уликой не является. Посему определяется в графу фуража – я собирался, как только немного приду в себя, приготовить из неё фрикасе на палочках.
– Кому-то мы не нравимся… – задумчиво повторил Лумумба.
– У вас много врагов? – спросила Машка. Оставив в покое волосы, она, орудуя прутиком, чертила что-то на песке.
– У кого их нет? – пожал плечами наставник.
– У меня, например, – затоптав нарисованное, напарница выбросила прутик. Я его хозяйственно подобрал: будет, чем разжечь костер.
– А как же господа Ростопчий и Дуринян?
– Ну, это другое, – отмахнулась она. – К тому же, они там, а мы – здесь.
– Вот и я об том же… – неожиданно вскочив, наставник потёр руки и оглядел дюны, как Римская империя город Помпеи. – Нечего здесь рассиживаться. Вперед! Нас ждут великие дела.
– А обед? – ревниво спросил я, подбрасывая на ладони куриную тушку. – После всего, что было, мы просто обязаны её сожрать. А?
Лумумба посмотрел на птицу. Судя по взгляду, она вызывала у наставника стойкую антипатию.
– Ладно, давай, – нехотя согласился он. – Только быстро.
Не думая, я тут же полез в Навь: чтобы приготовить пожрать, одной курицы недостаточно. Нужны соль, специи, котелок…
Прямо в лицо прыгнула оскаленная морда. С зубов капала кислотная слюна, глаза мерцали адским пламенем, из пасти дуло ветром преисподней.
