Я думала, конец света наступил. Началась натуральная бомбёжка со вспышками, еще и дверь заклинило. Я еле живая осталась, чуть весь отдел не взорвал. Террорист чёртов! Уволить бы их всех к ядрене фене, да не могу, работать некому. А люди не дураки, чтобы сюда работать идти, поэтому клоунов и держим.
Я вспомнила события юбилея начальницы и невольно улыбнулась. Это нужно было видеть! Мы с Русланом в тот день как раз направлялись с тортиком к кабинету Маргариты Валерьевны. Сначала мы почувствовали едкий запах дыма, затем услышали резкие громкие хлопки, щелчки и крики. Когда до двери оставался метр, она с грохотом упала, следом за ней вырвалась Маргарита Валерьевна и отлетела к стене. Из её кабинета валил густой дым. Вид у именинницы был до смешного ужасен – волосы дыбом, лицо всё в серых пятнах, бешено-красные округленные глаза и форма в дырочку.
Следом за ней выполз Лаптев:
– Простиии… те меееня, Маргаритка Валерьевна… Я хотел устроить вам праздник, – задыхаясь, произнес он, подползая к ее ногам.
Начальница раздраженно пнула его ногой:
– Устроил праздник! Кретин! Уволю к чёртовой матушке!
За этой картиной наблюдал весь отдел, а потом все дружно – украдкой от начальницы – еще долго шутили и смеялись.
Маргарита Валерьевна вернула меня в реальность:
– С этого дня ты занимаешься только этим делом. И чем скорее ты его раскроешь, тем лучше. Иначе главк съест меня, а я съем всех вас – следователей. Я понятно объясняю?
– Более чем. А почему не Руслан? Он тоже вроде неплохо работает…
– Дело непростое, Руслан не справится.
Я встала и произнесла:
– Хорошо, постараюсь сделать всё возможное.
– И невозможное, – добавила подполковник. – И еще: не забудь, в конце месяца нужно будет предоставить отчет по раскрываемости, так что хорошенько потряси Агафонова с Лаптевым.
– Я поняла.
Около моего кабинета сидела последняя бабулька и ждала своего звёздного часа. Я собиралась войти, но тут меня окликнул дежурный:
– Вероника Андреевна! С вами хочет поговорить одна женщина.
– Кто она?
– Представилась матерью убитой Киры Алексеевой.
Я направилась в дежурку. Там сидела седовласая женщина зрелого возраста с беспокойным и полным скорби лицом. Идти в мой кабинет не было смысла – необходим был разговор наедине. Я взяла у дежурного бокал, графин с водой и ключи от допросной комнаты.
Мы зашли и сели друг напротив друга. Женщину сильно трясло, ее глаза опухли от слез. Я налила ей воды и постаралась немного успокоить:
– Выпейте, пожалуйста.
Женщина выпила стакан воды и слегка успокоилась:
– Вы будете вести дело об убийстве моей дочери?
– Я. Как к вам обращаться?
– Нина Антоновна.
