дохлая вмерзает в грязный лёд —
Но мы для счастья открываем школы,
Чтоб дети наши жили без забот!
Без паники! Верховный вождь с экрана
На руку левую часы свои надел
Сказав: «Нам умирать пока что рано!»
И всем работать дружно повелел.
Добавил он: «Конца не будет света!
Звезда Армагеддона не взойдёт!»
Без паники! Двенадцатый кончается
Без паники! Тринадцатый идёт!
А теперь вторая часть «Пересмешника» – ИСТОРИИ!
А кто же виноват?
Он так и не понял, как задремал, но день был такой длинный, что после двенадцати часов, проведённом в этом кабинете, его жизненные силы требовали сна, отключения, забытья от проблем. А проблем было много. Видно, он спал довольно долго – за окном Кремля совсем стемнело, и зажглись уличные фонари, хотя ночь спускалась на Москву в эти летние месяцы поздно.
За соседним столиком у окна горела единственная настольная лампочка со старинным, не модным, стеклянным приятно-зеленым абажуром. Её не выключали и днём, меняя периодически сгоревшие лампочки на шестьдесят ватт.
Эту лампу знали в кремле как лампочку Ильича, свет которой напоминал прохожим, что в Кремле кто-то работает – даже в поздние, ночные часы, и кто-то заботиться о стране с ее народом, даже когда этот народ мирно спит. Так было заведено в Кремле со времен Владимира Ильича Ленина, работающего часто за полночь в этом кабинете.
Менялись правительства и главы государства и партии, но никто не отваживался выключить эту смешную, старомодную настольную лампу под зеленым абажуром, почти не дающую света, но видную из окна прохожим.
Сидящий в кресле за столом открыл свои глаза и осмотрелся вокруг. Он ждал последних новостей из Крымска, залитого водой и разрушенного вышедшей из берегов горной речкой и дождём.
Он должен был дать команду на послание войск для спасения оставшихся живых, но колебался. Войска выполняли всевозможные задачи по тушению пожаров, спасению при затоплениях и при других бедствиях, сваливающихся периодически на эту страну, но было ли это решение правильно? Эффективно – да, несомненно, но правильно? А какое решение вообще правильно? Его мысли опять стали путаться от усталости.
Около него лежал телефон, который мог зазвонить в любую минуту, но телефон молчал. Как ему надоело это: «господин…» Да и какой он – господин? После начала нового тысячелетия и изменения курса страны изменились и виды обращения к людям. Ушел в небытие «товарищ», пришел непонятный «господин». Хорошо американскому президенту – он мистер, а тут – в газетах пишут г с точкой – думай, что хочешь.
И этот интернет с его неконтролируемым потоком правды – лжи. А все те же американцы – свобода, демократия – ну и сиди тут в г с точкой! И журналисты тоже – хороши гуси! Пишут, что не попадя – славы им давай! А что народ будоражат сенсациями – это им наплевать! А народ у нас – особенный. Если что – пить или морду бить! А ведь все хотят стабильности, все!
Веки его опять отяжелели,
