Милли попросила эту женщину узнать, как идут дела у сына. Та, вернувшись в Сидней, на следующий день зашла к Гримвэйдам поделиться новостями и с первых же слов начала их успокаивать:
– Хорошо они живут, дружно, не ссорятся. Ну, что ж теперь поделаешь, раз так вышло! Потом своих ему народит.
Дэвид с Милли смотрели на рассказчицу, хлопая глазами.
– О чем ты говоришь, Рут? Кто живет, с кем?
До Рут не сразу дошло, что ее слушатели ни сном, ни духом не ведают о женитьбе младшего сына. А когда она поняла, это стало для нее манной небесной – как же, первой сообщить такое! Ну и, конечно, нельзя же было не расцветить рассказ от себя лично. По словам ее, жена Мэтью Джин имела крайне сомнительную репутацию и была выслана из Англии за убийство своего любовника, лорда Бэвила. Поскольку Бэвил плохо себя зарекомендовал во время войны в Южной Африке, адвокат сумел доказать, что преступление свое Джин совершила, защищаясь от побоев пьяного лорда. К тому же она была беременна, поэтому смертную казнь ей заменили поселением в Австралии.
Неизвестно, как эта ловкая обольстительница сумела окрутить Мэтью, однако факт остается фактом – он женился на женщине, беременной от другого, и спустя месяц признал новорожденного мальчика своим сыном.
В ту ночь Милли, плача, сказала мужу:
– За что такие беды свалились на нашу голову? Малыш связал свою жизнь с убийцей, а что если завтра эта женщина лишит жизни и его?
Дэвида волновало другое.
– Что же такое получается? Мальчишка этой девки по крови мне чужой, а по закону, выходит, он мой внук, и будет иметь все законные права на Энвижен?
Всхлипнув в последний раз, Милли вытерла слезы и уже чуть бодрее заметила:
– Ладно, раз она смогла родить, то опять родит. Может, скоро у нас и свои внуки пойдут.
Это их обоих немного утешило, подумав, они даже послали сыну письмо – поздравили с женитьбой и упрекнули, что скрыл от родителей свой брак. А Джин, как и надеялась Милли, в течение двух лет действительно родила от Мэтью – сначала девочку, потом мальчика.
Появление внуков смягчило стариков – ведь жена Грэгори так и не смогла родить. По их просьбе Мэтью и Джин с детьми приехали на Рождество, последнее в девятнадцатом веке, в Сидней. Малышка Адель, которой уже исполнилось полтора года, притопала к Дэвиду на своих толстеньких ножках и забралась к нему на колени, пятимесячный Бобби прыгал на руках у Милли и заливисто смеялся, а Тим, трехлетний сынишка Джин от лорда Бэвила, не отходил от Мэтью – видно было, что он обожает отчима. В тот день Дэвид Гримвэйд, которому уже перевалило за семьдесят, неожиданно понял, что перестал бояться смерти – ведь если у Грэгори, давно уже взявшего на себя руководство компанией, так и не будет детей, то Энвижен перейдет к малышам Мэтью. А этот мальчишка Тим, которого Джин в своем брюхе притащила из Англии… Да бог с ним, можно
