поступиться? Кто на кого работает или, может быть, все работают на всех? Это главный секрет Моссада, который ещё не скоро удастся раскрыть. Настали новые времена, а второй принцип продолжает действовать. В настоящее время в Израиле стажируются представители спецслужб Грузии, стран Балтии, Украины. Кстати, Шилой предложил назвать второй принцип «кибуц галуёт» (дословно на иврите – собирание диаспор) спецслужб, а Бен-Гуриону, который был глуховат, послышалось «Кибуц» (сельхозкоммуна в Израиле) спецслужб. Он засмеялся и сказал Рувену что-то вроде: «Оставь это название для внутреннего употребления». До сих пор ветераны разведки называют Моссад – кибуцем спецслужб.
Набор сотрудников в разведку также представляет интерес. Например, в 2000 году вышло объявление со словами: «Моссад открыт не для всех, но, возможно, для тебя». Тысяча человек прислали свои заявления, но был принят только один (1!). Хотя и сейчас на сайте этой организации можно найти анкету для желающих. Моссад сильно отличается от всех спецслужб своей кадровой политикой, которая основывается на третьем принципе. Особенно в последнее время эта политика стала очень гибкой. Кроме сотрудников и агентов, был введён институт саянов (добровольных помощников – на иврите). Не надо путать с агентурной сетью. Здесь всё тоньше. Саянами могут быть только чистокровные евреи или еврейки, преданные своей стране, чьими гражданами они являются, но одновременно уважающими свою историческую родину и готовые ей помогать. По закону Моссада акция, в которой задействован саян, не проводится в отношении того государства, в котором он постоянно проживает. Саян не подписывает никаких обязательств, но лично известен резиденту Моссада в стране. Это новшество позволило поднять на высочайший уровень информированность Израиля. Фактически большинство военно-политических секретов государств почти сразу становятся известны руководству израильской разведки, а, следовательно, и страны.
Директор московской ассоциации «Холокост» Лилия Бруднэ была идеальным саяном. В Моссаде её уважали и ценили. Она любила и Россию и Израиль и разрывалась между этими двумя странами. Её отца, как говорили, качал на коленях сам Шолом Рабинович, более известный под именем Шолом-Алейхем. Именно его творчество выдвинуло еврейскую светскую литературу на уровень мировой. «Тевье-молочник», «Мальчик Мотл», «Менахен-Мендл», «Неунывающие», «Блуждающие звёзды» – всё это вошло в душу Лилии с юности и осталось там навсегда. Она сострадала всем этим простым людям с их грустным юмором. С другой стороны – Булгаков, «Мастер и Маргарита», Эренбург, «Люди, годы, жизнь», Пастернак, «Доктор Живаго», а потом и Солженицын, «Архипелаг Гулаг» поразили её в самое сердце непрекращающимися мучениями народа, и острая боль от этого постоянно напоминала о себе. Она жила, что называется, «нараспашку» и очень страдала от этого. То, прельщённый состоятельный семьёй, её год грел в постели волосатый грузинский «тарзан», исчезнувший навсегда с последней хрустальной люстрой в руках. То, заинтересованный
