заметно качнув головой, я вновь отгоняю от себя грустные непрошеные мысли. Выпрямляюсь, и папа убирает от меня руки, а я, взглянув на него, вдруг замечаю, что морщинок на лице стало больше. Они похожи на ветки деревьев: длинные, неровные, с совсем новыми, еще не такими глубокими, по сторонам. Словно отростки старых неровностей его немолодой кожи. Пройдясь руками по его лицу, я про себя отмечаю, как люблю каждую морщину, каждое углубление возле глаз и вокруг рта. На несвежих скулах и в области лба. Мой папа. Тот, кто любит меня. После того, как пережил предательство, особенно сильно чувствуется любовь. Любовь к тому, кто остался.
– Все хорошо, – говорю отцу полу-ложь, полуправду.
Он чуть наклоняется вперед, чтобы коснуться рыхлыми губами моего лба.
– Я больше не хочу, чтобы ты плакала. У меня сердце сжалось, когда я услышал твои всхлипы. Когда понял, что ты спряталась за дверью, чуть не сошел с ума. В голову пришло одно: тебя кто-то обидел… Больше не заставляй старика переживать.
И вновь я корю себя за несдержанность. Вроде научилась ведь контролировать свои эмоции за эти годы, но этот срыв был слишком неожиданным. В каком-то смысле отец прав: меня обидели. Не сегодня, но это произошло.
– D'accordo, la mia buona? (итал. Договорились, моя хорошая?)
Улыбнувшись, я кладу ладонь на его руку, которую он положил на мою щеку. Большим пальцем отец вытирает нижнее веко. Оно все еще мокрое от слез. Потом то же самое мужчина проделывает и с другой частью моего лица.
– D'accordo, papà. (итал. Договорились, папа.)
***
Папа – специалист в приготовлении овощной фриттаты*1*. И зная, как я люблю это блюдо, он решил меня ею побаловать. Я сижу за кухонным круглым столом, закинув ноги на соседний стул. Мне открывается прекрасный на вид на то, как отец пытается справиться с тортильницей. Меня забавляют его попытки не выругаться, как он душит в себе порыв чертыхнуться, если у него что-то не получается с новым прибором для выпечки. Время от времени он поворачивается, чтобы шутливо искоса взглянуть и неодобрительно цокнуть языком.
– Не хочешь помочь? – спрашивает папа, в очередной раз обернувшись.
Улыбка на его губах свидетельствует о том, что мое приподнятое настроение хорошо на него влияет.
– Ты сегодня повар, – пожав плечами, я продолжаю пить свой сок.
Мужчина барабанит пальцами по столешнице, собираясь с мыслями. Он достает из холодильника помидоры черри, принимаясь мыть тщательно их под водой. И я внимательно слежу за его работой, пока мне на телефон не приходит звуковое оповещение об еще одном сообщении. За последние три часа их накопилось много: от Селест, от Пьетры и Доминик. Даже Диего звонил, его сообщение я прослушала; он спрашивал с беспокойством, почему я не отвечаю ему в WhatsApp. Я не спешу отправлять месседж, поэтому просто неглижирую. На время. Я приду в себя и напишу всем. Черт! Да, нужно ответить всем. Даже Пьетре. Я знаю, что сволочной кузен
