смеёмся каждый раз, когда Билли с заметным коверканием языка говорит что-то вроде: "Вот почему я живу здесь!" или "Поэтому я переехал в Рим!". Так он отзывается об итальянцах – юных, молодых и старых, – которые всегда дружелюбны и радостны, они не забывают бросить "чао" у выхода и радушно поднять ладонь вверх. А если такое и случается, то обязательно возвращаются, чтобы попросить прощения и попрощаться. При этом пообещав, что вернуться снова. Скупые на эмоции британцы так себя не ведут, и Билли время от времени напоминает персоналу об этом.
Я в предвкушении: хочу вновь увидеть Бьянку, но сейчас она крайне занята тем, что дает интервью. Владельцы римских публицистических изданий мечтают лицезреть на обложке своих детищ красивое аристократическое лицо модной писательницы. Ее телефон не замолкает, и пока добрая и открытая Бьянка была здесь, я с восторгом наблюдала за ее успехом. Только, к сожалению, автор отсутствовал и вчера вечером, и сегодня ее еще никто не видел. Многие посетители хотят познакомиться с сеньоритой Каролла лично, поэтому и приходят сюда. Уступая своим фанатским порывам, все же делают заказ, не в силах устоять перед вкусными ароматами выпечки, доносящимися из кухни. Разве откажешься от булочек с корицей и вишней, которые вот-вот достали из духовки. Я держу себя в руках, зная, что мой вес и внешний вид изменятся, если я позволю себе лишнего. Поэтому даже в таком счастливом месте, среди прекрасных коллег не смею забывать о самоконтроле.
За час до сиесты кофейня опустела. Мы с Алессандрой, прибрав зал, сели за столик у одного из больших – от пола до потолка – окон. На кухне для меня приготовили легкий салат с сыром, а Лесса, на зависть мне, заказала пару шоколадных маффинов и чашку латте. Она добавила в напиток смородиновый сироп, и запах стал мучительным -невыносимым. Я отвлекала себя видом, открывающимся перед нами. Площадь полна людьми, и в центре стоит огромный фонтан, а глиняные ангелочки на самом верху, кажется, улыбаются солнцу, которое наконец-то выглянуло из-за облаков. Надолго ли?
Наш администратор, закончив все дела, присоединяется, сев рядом с Лессой.
– Мне кажется, ты грустная, – замечает Билли, чем очень сильно меня удивляет.
Он обратился ко мне на английском, и Алессандра, оставив трапезу, навострила уши, наклонившись ближе. Ее знания английского языка не так хороши, как у меня или Билли, его носителя. Однако достаточны, чтобы общаться с туристами, захаживающими к нам в кофейню.
– Не понимаю, о чем ты, – с искренним изумлением отвечаю на его языке.
Мне действительно не понять, почему он сделал такие выводы, ведь я чувствую себя как нельзя хорошо! Впервые за долгое время хочется по-настоящему радоваться.
– Неправда, – не дожидаясь следующих слов очаровательного менеджера, я слабо улыбаюсь и качаю головой. – Ты не прав.
– Неужели?
Лесса вмешивается в разговор, переходя на итальянский:
– Красотка,
