style="font-size:15px;"> Словом, берем старые, заслуженные в труде рукавицы (плотные варежки). Еще берем десяток английских булавок. Просто иголки использовать ни в коем случае нельзя. И не потому, что можно загнать иглу в палец, а потому, что игла – вещь священная, для таких действий не предусмотренная. Правда, черные маги ее используют, но мы черной магией не занимаемся. Да и вообще наши действия – не магия, а исторический рецепт, прецедент по большому счету.
Набиваем с обратной стороны рукавицы английскими булавками так, чтобы острия торчали наружу. Это и будет заготовка наших ежовых рукавиц.
На листе бумаги пишем слово «кризис» – мы ведь для него, нелюбимого, ежовые рукавицы готовим. Впрочем, можно написать и иное слово – все зависит от зла, которое вам мешает.
Ну а далее по сценарию, рассказанному дедом Фролом. Мнем и мнем, приговаривая:
– Не кризис надо мной, а я над ним! Беру кризис в ежовые рукавицы!
Здесь внимание! Бумага будет застревать на иголках, будьте осторожны.
Ну а потом аккуратно снимаем рукавицы так, чтобы смятый лист не попал в ладони, а остался между рукавиц. Кладем все это в заранее приготовленный мешок, мешок – под порог. Кладем так, чтоб никому не мозолил глаза.
Все! И никакой кризис к нам теперь не придет. Да пусть только попробует сунуться – вот ему напоказ – ежовые рукавицы!
Вдарим мухобойкой по проблеме
В конце XIX века жил в Москве известный повар месье Латкофф. Вообще-то был он сыном бывшего крепостного крестьянина Степана Латкова, но ведь истинный повар всегда немного француз, тем более что и в моде во всем мире повара только из Франции. Вот наш Иван Степаныч Латков и стал зваться на французский манер.
Карьера у него развивалась стремительно: из трактира Майкова поступил он в ресторан на Солянке. Но вдруг все застопорилось. Сначала некий посетитель (небось нанятый недоброжелателями!) ни с того ни с сего заявил, что консоме в Париже подают в двуручных керамических бульонниках. Хотя всем известно, что прозрачный бульон и становится блюдом консоме, только когда его подают в больших бело-фарфоровых бульонных чашках с блюдцем, на котором полагается лежать пирожку. Ибо какое же консоме без пирожка?! Потом другой доброжелатель ухитрился обнаружить в нежно-наваристом тутти-фрутти, который только что вышел из рук месье Латкоффа, непроваренную грушу. Хотя какие груши могут быть в благородном компоте? Латкофф сызмальства варит тутти-фрутти и знает, что в нем чернослив, изюм, сушеные яблоки и курага. Откуда ж взяться грубой груше?!
Словом, владелец ресторана повару попенял, тот конечно же повинился, но начал искать, откуда ветер дует. Оказалось, с соседних ресторанов. Владельцы, испуганные успехом Латкоффа, приняли свои меры. И что ж теперь им всем мстить тоже?!
Но не таков Иван Латков! Его деревенская бабушка разным тайным приемам научила, когда в город благословляла. Пусть и не кончала бабуля университетов, зато в жизни тайные причины отлично видела и ладить
