Серебряков терпеливо, не перебивая, до конца выслушал сбивчивый рассказ Федорахина. Задумался…
– Хреново получается, товарищ Федорахин! Ваши крестьяне могут взбунтоваться и потребовать твоего наказания или выдачи! Не послушал ты нас в прошлый раз, ну да ладно. Найти выход, я думаю, все равно можно. Сейчас отправляется отряд на борьбу с белочехами, я свяжусь с товарищем Глухих, и он возьмёт тебя как подготовленного бойца с собой.
И точно: Серебряков, сказав кому-то несколько слов по телефону, бросил:
– Вот и всё, порядок! Теперь тебя как бойца красной гвардии, кроме нашей чрезвычайки, никто, никакой сход не тронет! Отправляйся на станцию, на складе получишь обмундирование. И там же сегодня собирается отряд.
На станции Романа кто-то неожиданно взял за плечо. Обернувшись, он увидел Ивана Кузьмича Швейцова.
– Ромка, так ты тоже с нами гидру уничтожать идёшь! Вот никак не ожидал, давай ко мне во взвод! – радостно воскликнул моряк. – Молодец, в дядю пошёл!
– Мы что, в пехоте воевать будем? – спросил новоявленный красногвардеец. – Я вообще-то кавалерист.
– Знаешь, брат, я тоже воевать с корабля привык, но эта война требует, чтобы мы сразу всеми умели быть.
Тут, судя по всему, появился сам командир в сопровождении комиссара, и раздалась команда: «По вагонам!» Швейцов подошёл к Глухих и что-то сказал, повернувшись в сторону Романа. Командир согласно кивнул. Матрос довольно хлопнул парня по плечу. «Теперь ты в моем взводе!» Только сейчас Федорахина отпустило напряжение последних суток. Всё-таки лучше воевать под командованием земляка. Да ещё если он так благоволит к его дяде… Отряд расселся по вагонам, и поезд, дав протяжный гудок, тронулся в грозное неизвестное.
В это же самое время, но из другого города, далёкого Омска, двинулись два других отряда, тоже из добровольцев и тоже на борьбу, но с другими захватчиками – большевиками.
Николай Казагранди после заключения большевиками Брестского мира решил сначала двинуться к себе на малую родину, где провёл немалую часть своего детства – в сибирский город Томск, но сестра Анна написала ему весточку, которую передал отец солдата, служившего в подразделении Казагранди. Солдат был его земляком, томичём. Его отец рассказал и о волнениях в городе, и о том, что большевики хватают всех офицеров. О Казагранди тоже спрашивали. Николай по совету своего однополчанина решил, затесавшись среди чехов, перебраться в Европу. На свою историческую родину, в Италию. Правда, не зная по-итальянски ни слова…
Ясно было одно: большевикам были не нужны его знания – ни юридические, ни военные. Вскоре окольным путем через знакомого офицера, который служил теперь у большевиков, Николай пробрался в Пензу и присоединился к идущему на восток эшелону. Здесь он неожиданно встретил своего друга по студенческим временам, балагура, весельчака и душу компании штабс-капитана Корнилия Цветкова,
