смогу. Ты мне поможешь?
– Извини, у меня урок, – повторила Лаура, то ли отказываясь ей помочь, то ли не успевая толком ответить.
– А каблук? – крикнула ей вдогонку Жанна.
– Починила, – огрызнулась подруга.
Глава пятая
Месть Шарлотты
Все-таки Лаура – надо отдать ей должное – не отказалась, нет, а просто не успела тогда ответить. И когда Жанна ей на следующий день позвонила, с робкой, заискивающей надеждой напоминая о вчерашнем разговоре, та сразу сказала, что вечером будет свободна и готова ее сопровождать. Сопровождать на благое дело, на месть Шарлотты Корде.
«Какая еще там Шарлотта?» – недоверчиво спросила Жанна, заподозрив некий подвох (подруга была способна на мелкое иезуитство), но Лаура толком ей не ответила. Лишь наставительно произнесла, что, мол, книжки надо читать. «В гробу я их видала, эти книжки», – подумала Жанна, и напрасно: не следовало позволять себе такие мысли, поскольку книжки-то ей тогда и аукнулись… но об этом речь впереди.
Жанна заехала за подругой на своем испытанном кукурузнике (таковы марки всех автомобилей ниже «мерседеса»). Было по-летнему душно, воздух лиловел и сгущался маревом, как перед грозой. В кабине, не отделенной перегородкой от багажника, держался стойкий, приторный аромат роз, смешанный с запахом бензина и промасленной ветоши. Лаура обеспокоенно потянула носом, опасаясь, что разболится голова, и спросила, долго ли ей страдать за свое благородство. «Двадцать минут, если не застрянем», – ответила Жанна, поглядывая на нее со слегка высокомерной снисходительностью: голова у нее самой не болела никогда.
Обе устроились на переднем сиденье. Лаура опустила боковое стекло и стала обмахиваться снятой с головы жокейской кепкой (кепулей), защищавшей от солнца. Жанна завела мотор, кукурузник задрожал (затрепетал), они дернулись, несколько раз ткнулись в невидимое препятствие и поехали.
Лаура достала пузырек с какой-то жидкостью, но открывать не стала, а лишь поболтала им перед носом Жанны, внушая, что запаслась всем необходимым. Жанна в ответ тоже достала и тоже поболтала, ничего не внушая: пузырьки оказались одинаковые и ни на что серьезное не годные – только клопов морить.
– Ну и дуры же мы с тобой… – сказала Лаура, удовлетворенная тем, что может назвать дурой не только себя, но и свою подругу.
– Тут есть аптека неподалеку. Заедем? – жалобно предложила Жанна, как предлагают нечто заведомо ненужное и бесполезное.
– Тут и кладбище есть… тоже недалеко, – произнесла Лаура так, как на сцене произносят реплику в сторону, и с участливым вниманием обратилась к подруге: – Там все то же самое, в этих аптеках. Хорошей отравы не купишь. Одна надежда на бомжей.
Жанне на минуту стало страшно, даже в горле запершило, и она закашлялась.
– Может, не надо? Ни к чему все это?
– Что именно? – внятно спросила Лаура, тем самым требуя, чтобы Жанна называла вещи своими именами, а не пряталась за уклончивыми недомолвками.
– Ну, это, это… вся наша затея.
