латышский стрелковый полк, уже два дня сражавшийся за Казань, был рассеян и раздроблен на маленькие группки. Но хотя полк и понес большие потери, он продолжал борьбу, постепенно отступая на север.
Командующий фронтом И.И. Вациетис вместе с группой стрелков, ведя уличный бой, также успешно прорвался сквозь кольцо неприятельских цепей в северную часть города.
Как только советские войска начали готовиться к оставлению города, даже еще раньше, восстала местная буржуазия, которая, несмотря на все предшествовавшие репрессии, все же осталась несломленной. Из окон домов на уходящих красноармейцев и стрелков посыпались пули. Враги стреляли из винтовок, пулеметов, бросали ручные гранаты. Даже из окон третьего этажа штаба в стоявшие внизу автомобили и в шоферов полетели бомбы. Оказалось, что царские офицеры и здесь успели пробраться в ряды Красной армии, чтобы вести свою предательскую работу изнутри.
Рассеянные части Красной армии отошли на запад и север. Небольшие хозяйственные части успели выехать по железной дороге. За полчаса до занятия станции, провожаемый орудийными выстрелами, уехал и штаб 2-й бригады. Часть стрелков 5-го латышского полка попала в плен. В Казани остались также командир 5-го полка Бриедис и начальник штаба 2-й бригады Штейнберг.
Командующий фронтом Вациетис с частью стрелков отступил в Арзамас, отдавая по пути распоряжения и приказы о мерах укрепления пришедшего в хаотическое состояние фронта.
В Казани вместе с учредиловцами и социал-примиренцами стала властвовать реакционная буржуазия. Временно были ликвидированы советская власть и завоевания революции. Началась зверская расправа с пролетариатом. Тюрьмы были забиты красноармейцами и рабочими местных заводов.
Решающий момент
Положение было серьезным, чтобы не сказать – критическим. Захват белогвардейцами Казани, этого политически-стратегического центра, был последним предупреждением, последней серьезной утратой, после которой ситуация должна была решающим образом измениться в ту или иную сторону. Дальнейшее продвижение врага к центру России угрожало всем завоеваниям революции и ставило советскую власть перед дилеммой – быть или не быть. Восточный фронт превратился в самый опасный фронт; в этом районе все силы контрреволюции были окрылены своими успехами. Неудачи на фронте вызывали сомнение и малодушие не только в менее стойких частях армии, но и в некоторых крестьянских и рабочих районах. Помимо потерь в районе Казани, неудачи имели место и в районе Екатеринбурга, где III армия была разбита и оттеснена в сторону Перми. (Под Екатеринбургом был также почти полностью уничтожен 6-й Торошинский латышский полк.) Среди многочисленных волнений следует упомянуть восстание в Ижевско-Воткинском заводском районе, что в общей совокупности сделало наше положение критическим. Над всей социалистической Советской республикой прозвучал громкий клич: «Революция в опасности!» Пролетариат России, приняв вызов международной контрреволюции,
