звали Шуфти, он был одноглазый и уродливый, как бог Сет. Он пытался убежать, перебравшись через стену здесь.
Старик наклонился и поднял с земли кусок обожженного кирпича, потом вдруг с силой метнул его. Обломок перелетел через стену.
– Вот так одним ударом я проломил ему череп и спустил вниз.
Хотя Нефер лучше других знал силу наставника и наслушался легенд о его выносливости, бросок его изумил. «Он ведь старый, как горы, старше моей бабушки, – удивлялся царевич. – Говорят, будто Таита повидал двести разливов Нила и построил пирамиды собственными руками». Он спросил, указывая на жуткий монумент:
– Это ты, Тата, отрубил ему голову и поместил в эту кучу?
– Тебе прекрасно известна эта история, ведь я раз сто рассказывал ее тебе. – Таита сделал вид, что скромность мешает ему хвастаться своими подвигами.
– Расскажи еще раз!
Таита сел на край каменной плиты, а юноша устроился у его ног в радостном ожидании. Он слушал, затаив дыхание, до тех самых пор, пока рога колесничих не издали рев, умирающим эхом прокатившийся среди черных скал.
– Фараон призывает нас. – Таита встал и направился обратно к воротам.
За стенами царила суета и спешка – отряд готовился к переходу через дюны. Воины снова наполняли мехи с водой и проверяли упряжь колесниц, прежде чем взойти на них.
Поверх голов своих приближенных фараон заметил эту пару, проходящую через ворота, и кивком подозвал Таиту. Вместе они отошли на несколько шагов в сторону, чтобы командиры отряда не могли слышать их. Когда вельможа Наджа сделал попытку присоединиться к ним, Таита прошептал царю несколько слов, и тот, повернувшись, одним словом вернул Наджу на место. Покраснев от обиды, вельможа метнул на Таиту взгляд яростный и острый, как боевая стрела.
– Ты оскорбил Наджу, – предупредил фараон. – А я не всегда могу быть рядом, чтобы защитить тебя.
– Мы не можем доверять никому, – возразил Таита. – До тех пор, пока не отрубим голову змее предательства, обвившей колонны твоего дворца. До твоего возвращения из похода на север только нам двоим должно быть известно, куда я увезу царевича.
– Но Наджа! – Фараон со смехом пожал плечами.
Наджа был ему как брат, они вместе прошли по Красной дороге.
– Даже Наджа, – отрезал старик.
Его подозрения переросли наконец в уверенность, но он не располагал еще доказательствами достаточно вескими, чтобы убедить фараона.
– Царевич знает, зачем ты уводишь его в цитадель пустыни? – спросил Тамос.
– Ему лишь известно, что мы идем с целью углубить его знакомство с таинствами и поймать божественную птицу.
– Хорошо, Таита, – кивнул фараон. – Ты всегда был склонен к таинственности, но верен. Все решено, говорить больше не о чем. Нам пора, и пусть Гор возьмет под свое крыло тебя и Нефера.
– Почаще
