мне присоединиться, став вторым (неофициальным!) мапа в их семье.
Тогда я не заплакал, а записал следующий урок, который давал Вязгин другому красивому студенту на мобильник и отнес запись (вместе с заявлением о сексуальных домогательствах в мою сторону от Алехандро) в деканат.
Его уволили, поставив метку профнепригодности для проведения обучения, и я помню пронзительный взгляд, когда я случайно встретил «учителя», выезжающего с территории студгородка. Глаза Алехандро горели огнем, передняя челюсть выступила вперед, даже губы его были напряжены, и из-за этого его лицо было похоже на оскал молодого щенка.
Но мне не было его жалко. Он совершил насилие над ребенком (мне тогда было чуть больше восемнадцати лет) и, как объяснил мне мапа, в насилии взрослого к ребенку всегда виноват один, тот кто сильнее психологически и физически и, поэтому, надо срочно все рассказать родителям или старшим, и нужные меры будут приняты.
Я так и не вспомнил, чему учили в институте по «Авариям», поэтому, обратился за помощью.
– Выдать инструкции по оформлению страховых случаев, – отдал я распоряжение программе-блондину.
– Стандартная процедура фиксации водителя по биополю, – секретарь чуть откинул волосы назад и продолжил монотонные перечисления: – Фиксация положения машин в протоколе, относительно друг друга и по меткам движения дорожной части. Определение ущерба транспортным средствам. Определение виновника, согласно приоритетам проезда в дорожном движении. Опознание трупов родственниками. Передача материалов расследования в полицию…
– Стоп! – По вискам и спине у меня побежали струйки холодного пота. Какая полиция, каких материалов, какие трупы?! В панике сердце бешено забилось. Какие к планшету еще и правила дорожного движения, кто их помнит, все уже давно ездят только на авторулении!
Я не представляю, что делать! Снимут квалификацию, я не смогу получить долгожданное повышение в старшие инспектора!
Слезы полились из глаз. Прозябать всю жизнь обычным инспектором? Или уволиться и идти в виртуальные садовники?! Я был ошарашен и раздавлен случившимся, но показывать это на камеру никак нельзя! Могут снять баллы экспертизы или поставят под сомнению стрессоустойчивость, и все, тогда уже точно, прощай повышение до старшего инспектора!
Я закрыл глаза и поднес к лицу ладони, потер пальцами виски, маскируя слезы от камер, одновременно, наклонив голову, поднялся с дивана и прошел под душ.
Нет, обычно, выезжая по вызову, душ я принимал в машине, закрепляя его бодрящий эффект последующей чашечкой ароматного кофе. Но сейчас надо выиграть время, чтобы собраться!
Стоя под ароматной, обтекающей по телу теплой водой, я окончательно разрыдался:
– Нет, что еще за трупы?! Это что, там могут лежать мертвые люди?! Что тогда надо будет делать!? – Слезы солеными, частыми каплями, вплетались в толстые струи из лейки душа. Я высморкался и попытался вспомнить, что еще говорил
