интеллекта Пашки над окружающей обыденностью.
Я указывал другу, что ее женское внимание проявляется только в моменты представления Пашей новых изделий и закрепляет стремление к изобретательству, как звонок слюну у собаки Павлова. При этом все его попытки перевести их секс в рамки регулярных встреч наталкиваются на полный игнор Элочки Людоедовой, как я назвал эту особу, чтобы ослабить переживания моего друга после очередного фиаско в попытки сблизиться с ней. Но в одном мы были единодушны: Эллочку точно не интересовал секс отдельно от науки.
Голые факты были таковы, что, только получив вещественное доказательство торжества Пашкиной гениальности, Аллочка превращалась в Эллочку, которая эволюционировала в непрерывно кончающую секс-машину, а Пашка получал разрядку половой напряженности и дополнительный стимул заниматься генетическим изобретательством.
Кроме Эллочки-Аллочки у Пашки было еще несколько знакомств с девушками по интернету, но все они были не очень долгими и в известном смысле абсолютно нерезультативными. При этом Пашка категорически отказывался пользоваться моей программой для сводничества, а предложение дружеских посиделок двое надвое с симпотными девчонками с ловелидейта57 не могли пересилить тягу к работе с прекрасными генными материалами.
Сев в кар и записав в машину целью прибытия координаты Пашкиной квартиры, я открыл чат и написал Насте приватное сообщение:
«Костюм и я – мы по тебе очень скучаем!»
Аватарка Насти по-прежнему была под управлением бота, приветливо махая рукой и неся розовую чушь в ответ на приглашение.
Я со стоном вспомнил Настю в ню виде и вздохнул с сожалением о данном девушке ночном обещании. Мысли о сексе наполнили неизрасходованной энергией, и я послал еще одно приватное сообщение, но уже Антонине:
«Вчера были самые лучшие раки, которых я когда-либо пробовал!» – Тайно надеясь, что предложение повторения и закрепления пройденного материала последует от Тони в ближайшее время.
Так с попеременными воспоминаниями об Насте и Тоне я и не заметил, как кар вкатился в скворечник Павла и припарковался напротив лифта, после чего я быстро оказался у Пашкиной двери, которая благополучно распахнулась, сработав на оттиск моего биополя, введенного в дверной замок.
Взору открылся вид увлеченного работой друга: Паша, склонившись над геноткацким станком, одной рукой отдавал команды-пассы программному интерфейсу, а другой держал явно непустую бутылку, горлышко которой уходило в торчащие из станка ткани. Я, зная, что в таком состоянии голого творчества любая неосторожная фраза может пристрелить полет мысли гения, остановился и продолжил смотреть за работой мастера, затаив дыхание.
Пашка вскоре закончил 3Д пассы, вынул бутылку из станка и поставил ее к нескольким другим таким же, стоящим на столе, перевел взгляд на меня и зашептал.
– Отгадай, что я сейчас изобрел?
