пришлось сделать над собой усилие, чтобы задать следующий вопрос:
– Кто-нибудь знает, как ее зовут?
– Анни, – ответил парамедик. – То ли О’Брайен, то ли еще как-то.
– О’Нил, – прошептала Оливия, но так тихо, что ее никто не услышал.
Она снова взглянула на распростертое перед ней тело с белоснежной кожей, на полные груди, усыпанные веснушками, на тонкую талию. Оливия закрыла глаза. У нее горели плечи, кончики пальцев онемели. Она уже не могла сказать, прикрывают они отверстия от пули или нет. Оливия перевела взгляд на монитор. Электрокардиограф подскажет ей, если ее пальцы начнут сползать.
Неужели прошел всего месяц с тех пор, как Пол написал статью для журнала «Морской пейзаж»? Оливия не забыла фотографии витражей, сделанные в мастерской Анни Чейз О’Нил. Женщина в шелках, синяя цапля, закат в песках. Пол изменился после этой статьи. Не только Пол, все изменилось.
Вошел Майк Шелли, и Оливия заметила шок в его глазах при виде открывшейся перед ним картины. Но он быстро вымыл руки и через несколько секунд уже стоял с ней рядом.
– Где Джонатан? – спросил он.
– Доктор Кремер уверял, что раненую необходимо отправить в Норфолк, а я сочла, что мы ее единственный шанс. Поэтому он отправился вызывать вертолет и больше не вернулся.
Майк уже держал в руке специальную иглу с загнутым концом.
– Пострадавшую и в самом деле надо было отправить в Норфолк, – сказал он очень тихо, его губы шевелились почти у самого уха Оливии. – А так ее кровь будет на твоих руках.
У Оливии защипало глаза. Неужели она приняла неверное решение? Нет, эта женщина не пережила бы перелет. В этом Оливия была абсолютно уверена.
Майку пришлось работать вокруг ее пальцев. Если бы она сдвинула их хотя бы на миллиметр, кровь хлынула бы из отверстий. Боль уже не отпускала плечи Оливии, дрожь с ног перешла на все тело. Но она не меняла положения, пока Майк подсунул крохотную заплатку под ее палец и пришил ее. Но выходное отверстие залатать было намного труднее. Оно было большим, и закрыть его, не повредив при этом сердце, оказалось невозможно.
Оливия видела, что лоб Майка прорезали глубокие морщины, пока он сражался с иглой.
– Прошу тебя, Майк, – прошептала она.
Но он только покачал головой, сдаваясь. Заплатка не держалась, кровь сначала просачивалась, а потом хлынула из пробитого сердца. Оливия чувствовала его тепло в своей ладони. Она видела на мониторе, как зеленая линия заскакала, потом превратилась в прямую. В смотровой повисла тягостная тишина.
Никто не двигался. Все молчали. Оливия слышала прерывистое, частое дыхание Майка, звучавшее в такт с ее собственным. Она медленно выпрямилась, охнула от боли в спине и посмотрела на Кэти:
– Родственники здесь?
Медсестра кивнула:
– Да, приехали муж и дети. Мы вызвали Кевина, и он с ними в комнате ожидания.
– Я
