проходит, и ты понимаешь, что еще день-два в этих мучениях и метаниях «правда – неправда, верить – не верить» – и ты сорвешься с катушек. «Стресс неопределенности», как говорил преподаватель кафедры философии.
Наташа провела рукой по лицу, словно желая отогнать наваждение, но ей это не удалось. Потом взяла смартфон и прикоснулась пальцем к экрану.
– Привет. Мы можем встретиться? – задумчиво спросила она.
– Конечно. – В голосе Дениса зазвучала настороженность. – У тебя что-то случилось?
– Да, случилось. – Наташа не узнавала свой голос.
– Ты сейчас где? – с тревогой спросил Денис.
– У себя в кабинете.
– Хорошо. Хочешь, чтобы я к тебе приехал?
– Нет, давай где-то… – Она судорожно сглотнула и вдруг почувствовала страшный голод. – Я есть хочу.
– Хочешь есть? Я тоже. Ты уверена, что сможешь вести машину? Мне не нравится твой голос.
– Смогу.
– Слушай, давай встретимся в «Лагуне», чтобы ты пешком дошла. Минут через пятнадцать-двадцать… Там сейчас новый повар, говорят, кухня отменная.
– Давай.
Наташа выключила ноутбук, сорвала с вешалки пуховик и выбежала из кабинета.
Денис пришел вскоре после нее.
– Рад тебя видеть! – Он поцеловал девушку в щеку. На его лице застыла тревога.
– Я тоже.
– Рассказывай, что у тебя стряслось.
Он опустился на стул и наклонил голову вбок.
Сколько раз вот так было – она рассказывает ему что-то, а он слушает, склонив голову к плечу. Слушает внимательно, не перебивает. Наташе было восемь, когда она узнала, что Денис ей не родной брат. Узнала от него самого, он просто показал ей фотографии родителей и рассказал, как они погибли. Наташа долго не могла сложить это в голове и несколько дней ходила за Денисом по пятам с тихим обожанием и жалостью до слез. Новость казалась ей такой необычной, такой ошеломляющей, что она не смогла удержать ее и шепотом, с придыханием, поведала двум подружкам. Подружки – своим родителям, и вскоре папа выяснял у ревущей Наташки, кто тянул ее за язык?! Закончилось все болезненным шлепком по попе – первым и последним в ее жизни – и десятью минутами в углу. Папа ее так никогда не наказывал, и до девочки быстро дошло, что об этом болтать нельзя. Папа перевел Дениса в другую школу и сам отвозил его на занятия, но отголоски пережитого заставляли сердце Наташи страдать, когда папа отчитывал его за проказы, непослушание или плохие отметки. Она кричала, что так нельзя, он сирота, а папа отвечал, что Денис никакой не сирота, что у него есть отец и сестра.
И вот они взрослые. Что интересно, ее подружки засматриваются на Дениса, а она видит в нем не стройного голубоглазого блондина, а просто брата.
Наташа открыла почтовую страницу и протянула Денису смартфон:
– Вот,
