Благо сына и Людмилу, тупую блондинку – наложницу, отправил в Италию, пусть приоденутся, отдохнут», – брезгливо ополаскивал руки Виктор Мурманский.
Про то что он теперь живет в квартире Паделкина никто не знает, ищут на Достоевского. А может быть на Бочкова? У него много нор, где они могут его искать. Завтра он уже будет в Питере. Пора валить к братве. Они приготовили ему шикарную квартиру на седьмой линии Васильевского острова. В Мурманске, как всегда, тесно, город маленький, не развернуться.
Кстати, хорошо было бы вспомнить родительский дом, как в той песне, да некогда. Нужно экономику страны поднимать, самое время. Питер стал экспортно – импортной перевалочной базой. Морской холдинг «Виктор и партнеры» требует руководителя. Кто ж лучше него возглавит дело, которое, он создал? Откуда взялся этот гад, прицепился к нему в ресторане. Кто ж знал, что он начальник РУВД или ГУВД. Морда у них ничем не отличается от его халдеев, не разобрал, рамсы попутал, что ж такое тоже бывает. Придется закутаться в кокон, оттуда расплетать криминальные нити во все концы огромной бандитской страны.
Виктор глянул на плавающее лицом вниз тело девушки с распущенными черными волосами, брезгливо оглядел разбросанные вещи. Взял полотенце, обвязал вокруг пояса, так и появился с бутылкой виски в зале. Шестерка смотрел телевизор, развалившись на кожаном французском гарнитуре, увидев Виктора, вскочил, как военный, даже пятками щелкнул.
– Машина у подъезда!
– Хорошо, приберись там! – подойдя к окну, процедил Барон.
За окном красиво падал снег, искрясь, брызгами шампанского. Фонари ловили прожектором остервенелую бело – желтую пыль, непонятно было то ли они всасывают ее, то ли выдувают. Площадь «Пять углов» тихо стонала под порывами северного ветра, охала разъяренно, подметая проспект до самой библиотеки.
«Надо же Руслану понравилась квартира из – за этих пыльных книг, которые хранятся там, – улыбнулся Барон. – Сын взял столько макулатуры, похоже Италию некогда будет увидеть, перечитывать будет «Войну и мир» уже в сотый раз, именно столько Толстой этот роман правил. Эх, сынок, не приведет тебя чтение романов в криминальный мир, кому все мое богатство достанется? – вздохнул Виктор, рассматривая темное бархатное полотно над фонарями. Я думаю, мурманское небо – это и есть черный квадрат Малевича. Был списан с него точно! С этого северного неба, за которым я буду скучать».
Было действительно что – то необыкновенно – спокойное в этом мурманском небе. Мурманск – целая планета задумчивой вечности. Казалось, здесь не живут люди, спят, замерзли навсегда. Черный квадрат везде! Выключи свет и нет города. Один черный квадрат. Осень и белый крутящийся столп фонаря. А завтра вновь получасовой рассвет и черный квадрат Малевича.
«В какой момент я полюбил этот город? – вспоминал Виктор. – Ведь полюбил больше Питера. Уезжать не хочется. Наверное, когда после первой ходки остался здесь? Глоток свободы полюбил! А Ставрополь – глоток жизни, который
