и строгость, от Ирины – воинственность хулиганки. Но иногда, забыв наказы старших сестер, забыв, что старшеклассница, лазила по заборам в сады, гоняла по улицам собак и целовалась в кустах сирени с мальчишками, которые в ней души не чаяли.
– Галка, домой! – кричала в окно строгим голосом мама. – Хватит с женихами засиживаться. Посидит, поцелуется, потом парни под домом всю ночь дерутся. Давай заходи!
– Мам, да мы с Олей и Лидой секретничаем, сидим, семечки щелкаем. А ты на всю улицу опять кричишь, меня позоришь.
– Старшие посерьезнее тебя! У них столько женихов не было! Об одной учебе думали. А ты только о мужиках. Вся в отца пошла, гулена!
– Мамуля! Мы, правда, втроем сидим, я, Лида и Галя. Выходи, посмотри, женихов нет, – оправдывалась Оля.
– Вам бы с Лидой пора уже завести. Годков-то немало.
– А я замуж решила пойти на следующей неделе, – смеялась Оля. – Можно, ма? Ты не против?
– Давно пора! Не против, выходи. Он хоть не негр?
– Почти что негр! Тоже кучерявый, темнокожий, – уже хохотала во весь голос Оля.
– Хорошо. Отец обрадуется. Ему лишь бы мужик был. Пойду, обрадую, что у него зять будет негр, будет с кем на рыбалку ходить, рыбу пугать, – засмеялась мама в ответ.
Вечерами на улице райцентра было темно. Южная ночь с высоким звездным небом казалась огромной и невероятно спокойной. Только слышалось, как вдалеке лаяли собаки, трещали кузнечики, ругался сосед с применением крепких матерных словечек. А впереди была неизвестность, такая же огромная и таинственная, как звездное южное небо.
Глава 10
Ефим Ефимович организовал Оле Снежко и Жене Черкашину настоящую комсомольскую свадьбу. Такого праздника не было в селе давно. В школе в спортзале составили столы огромной буквой «П». Из дома принесли столько еды, что после свадьбы еще ели целую неделю. Разные деликатесы украшали столы. Мясо выделил председатель колхоза. Была и свинина, и баранина, и говядина. Салаты готовили лучшие хозяйки села.
Соленья для закусок доставались из закромов самого высшего качества. Во главу угла поставили десятилитровые бутыли самогона мутного серого цвета местного производства. Играл настоящий духовой оркестр.
Невеста была одета в красивое белое платье, сшитое на скорую руку сельскими модистками. В прическе переливались нежным блеском белые красивые цветочки-шпильки, которыми крепилась воздушная фата. Жених был в строгом темном костюме, в белой рубашке и галстуке. Он, как всегда, был похож на иностранного дипломата. Жених от счастья все время улыбался, держал Олю за руку, не мог отвести от нее взгляд.
Невеста виновато смотрела на маму, которая с серьезным видом сидела на свадьбе на месте самого важного приглашенного гостя. Она единственная из всех родственников поверила, что это не шутка. Собралась и приехала в село Горькая Балка одна. Папа, получив телеграмму такого содержания: «выхожу замуж, приезжайте свадьба
