рявкнул он не слишком любезно.
– П-простите… – она сглотнула. Крейн увидел, как дернулась жилка на ее горле. – Ваши руки… Ожог…
Странная дева. Странно себя ведет.
Он прищурился, делая в ее сторону незаметное глазу движение. Заговорил обманчиво-мягким тоном, точно змей-искуситель:
– Ты никогда не видела даргов?
– А?
Дева моргнула, поднимая на него растерянный взгляд.
– Ты. Никогда. Не видела. Даргов? – повторил медленнее, с нажимом выделяя каждое слово.
Ее губы раскрылись, привлекая его внимание. Внимание мужчины, у которого Халл знает сколько не было женщин. Она облизнула их.
– Я… я не знаю, о чем вы…
Глава 3
Она сошла с ума.
Это единственное разумное объяснение тому, что сейчас происходит.
На ее глазах обожженные ладони мужчины со странным именем затянулись здоровой кожей. Но так не бывает!
Тая точно знала, что люди не умеют заживлять раны в течение двух минут. И даже если предположить, что она не помнит последних месяцев своей жизни, все равно, медицина не могла за это время шагнуть так далеко.
Вывод остается только один: она бредит.
Единственный разумный вывод. Другие Тая не принимала в расчет.
Потрясенная этой мыслью, девушка не заметила, как незнакомец, назвавшийся Крейном, оказался рядом с ней. Буквально секунду назад он стоял возле печки, в противоположном углу комнаты, и их разделяло не менее пяти метров. А через миг оказался так близко, что она почувствовала его запах.
Крейн пах можжевельником, дубовой корой, свежевыделанной кожей и чем-то еще, что память Таи не смогла определить. Но он был очень реальным. Не похожим на плод больного воображения.
Застыв в полушаге от нее, мужчина вкрадчиво произнес:
– Хочешь сказать, ты не знаешь, кто сделал тебе ребенка?
– Нет…
– И не знаешь, почему пыталась покончить с собой?
Подчиняясь невольному порыву, Тая коснулась горла, а потом запрокинула голову, и их взгляды встретились. Его пронзительно-острый, изучающий, проникающий в самую суть, и ее – растерянный, потрясенный, но почти смирившийся с собственным сумасшествием.
Тая коротко выдохнула. Близость этого мужчины подавляла ее и смущала.
– Я не помню, – повторила, отводя взгляд.
– Не помнишь?
Она почувствовала удивление в его голосе.
– Да… Все что я помню, это как уснула у себя дома, в Строгино. И тогда еще не было… этого, – она выразительно посмотрела на свой живот.
Каждая фраза давалась ей через силу. Не так-то просто признаваться, что тебя бросил муж, что тебя предала подруга. Но Тая и не стала все рассказывать, что-то удержало ее от признания.
Зато Крейн, судя по всему, сделал собственные выводы из ее слов. Он отступил, давая ей возможность вздохнуть, но напряжение,
