правда, в несколько сокращенном и схематичном виде.
Многие из поступивших наноидов на экранах контроля были снабжены табличкой: «Идентифицировать не удалось». Неидентифицированные машины немедленно уничтожались. Правило безопасности гласило: уничтожать все, что не удается контролировать.
«Неужели мы действительно можем надеяться победить?» – подумал я.
Могла произойти катастрофа. Когда Робобото образовалось, тут же первой пульсацией взломало программные коды, которые контролировали поведенческую структуру машин. Получилось, что коды комплексов ноноидов между собой перемешались и словно вырвались на свободу. Не было в этом никакой мистики, что бы вокруг не говорили. Из-за того, что колонии наномашин разных специализаций перемешались между собой, получилось, что исходные коды исчезли, а из собранных пульсацией структурировались новые, видоизменившиеся программы. Их объединяла только одна задача, которую невозможно исказить, – опция самовоспроизводства и самоподдержания. Коды пульсаций машин отличались от кодов, созданных человеком.
– Сейчас для нас главное – выжить! – решительно сказал я. – Человечество борется за свое право существовать, и наноиды не смогут нас сломить! И мы продержимся назло всем! И выйдем за пределы нонокса!
– Чем именно? – Мерт снисходительно улыбнулся. – Теми крохами, которые еще остались в наших биологических секторах? Этого не хватит. Боюсь, что мы съедим их. А то, что не успеем съесть, распродадим в обмен на топливо и импланты.
– Из того, что ты говоришь, я могу сделать вывод, что наноиды сейчас сложнее и сильнее, чем еще год назад. – Я изобразил задумчивость, словно прокручивая эту мысль, – Да, это может оказаться настоящей причиной нашей проблемы. В конце концов, мы имеем дело с наномашинами. Не знаем мы о них ничего, кроме того, что они эволюционируют из поколения в поколение.
– Все намного сложнее. Если хочешь, давай поговорим начистоту.
Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил:
– Ты многое пропустил, пока скитался снаружи. Созданные человеком наномашины были была понятны и предсказуем. Наноиды со сломанным кодом безопасности захватывали носители, реконструировали их, создавая наноидов. Кто-то сломал коды человека. Бог знает кто захотел выпустить наноидов на свободу. Может быть, он сам не догадывался, чем это обернется. Наноиды начали бороться за свое существование, многие из них погибали, другие понемногу совершенствовались.
Слова Мерта заставили меня задуматься.
– Есть ощущение, что кто-то играет и нами, как виртуальными солдатиками.
– Пожалуй, ты прав.
– Машина эволюционирует, а мы чем хуже?
Мой вопрос казалось поставил Мерта в тупик.
– Вспомни, каким ты пришел сюда, и подумай, кем стал теперь.
Я призадумался. Действительно. С чего начинали? Сканер и кодировщик были единственным средством
