бокалы наполнили из одного кувшина, а значит это честная игра.
Ноктем посмотрел в свой бокал и сделал еще глоток, не спеша задавать новый вопрос. Он смаковал вино и облизывал губы медленно и неспешно, словно пробовал на вкус не напиток, а саму правду, которую он заставлял говорить.
Канелия видеть его не хотела. Она смотрела на доску, понимая, что боится быть собой. В ее взгляде сейчас могло быть слишком много правды, которую она так долго скрывала. Сжимая посильнее губы, она делала ход, боясь нового вопроса.
− Ты хочешь продолжать эту шахматную партию? – спросил принц и, словив ее непонимающий взгляд, пояснил: – Я привык думать и переставлять шахматные фигуры, не следя за игрой, но тебе они могут мешать.
Канелия улыбнулась и отмахнулась, словно эта игра − сущий пустяк, а не единственное, чем можно прикрыть свои долгие размышления. Сказать хоть что-то вслух она не решилась.
− Спрашивай, − напомнил принц, делая свой ход и подаваясь вперед.
Сделав еще один глоток, он отставил бокал подальше от доски и подпер подбородок кулаком, внимательно следя за каждой чертой ее лица. Его взгляд явно вылавливал суть и не пытался таить это, скорее спрашивал: что еще ты прячешь в своих глубинах?
− А куда подевалась ваша матушка? – спросила Канелия быстро, пытаясь понять, насколько откровенные вопросы можно задавать.
− Не угадала, − с улыбкой ответил принц. – Если ты думаешь, что подход к мужчине можно найти, поняв, кто его мать, то это не мой случай. Моя мама, королева Тиндора, была дочерью герцога Вилиндора, если это тебе хоть о чем-то говорит. Ей не было дела до меня, а мне до нее, поэтому, когда ее убили за измену королю, а потом сказали всем, что она сама ушла в монастырь, я не испытал ровным счетом ничего. По крайней мере, таких чувств, как у тебя, у меня смерть матери точно не вызвала.
Он действительно не лукавил, Канелия в этом не сомневалась и ежилась от прямого взгляда в глаза.
− Ясно, − неловко ответила она и сделала ход.
− Ты знаешь, что мой отец не спит без стражи? – спросил принц, почти не глядя переставляя белого короля. − Даже не так. Он не играет с такими как ты без стражи в собственной спальне.
− Играет, если доверяет, − прошептала Кенли и тут же прикусила губу, понимая, что Ноктем наверняка знает больше, чем любовница тех далеких времен, когда они оба были совсем маленькими детьми.
− А ты много знаешь о привычках отца? – спросила она и только потом поняла, что даже не обдумала вопрос. Он вытек из нее так же легко, как вытекали из уст ответы.
− Достаточно. Я же его сын.
Ноктем пожал плечами и скинул белого короля с шахматной доски.
− Не хочу играть, − признался он и тут же посмотрел ей в глаза: – Ты научилась драться?
− Я старалась развивать то, чему меня учили в детстве, − не задумываясь ответила девушка и не смогла замолчать, продолжая откровения: − Меня запрещено было бить, чтобы кожу трофейную не попортить, потому в наказание меня запирали
