реагировал быстрее. Один прыжок, другой… Культя горела, но Смолл уже не чувствовал желания наступить на вторую ногу. Ветер приятно щекотал лицо, земля и зрители прыгали перед глазами. Он снова был на ходу, он снова был живым. И он на полкорпуса опережал противника, когда тот вдруг рванул вперед, точно его с силой толкнули, и оторвался. Зрители недовольно засвистели. Смолл финишировал, глядя в узкую спину Когана.
– Слишком предсказуемо. ― Рыжебородый тяжело дышал.
– Сколько? ― По вискам Смолла стекал пот.
– Шагов пять, ― ответил Марл, ― не больше.
Лицо Смолла осветила улыбка. Он развернулся и на большей для одноногого человека скорости попрыгал обратно к линии старта. И так раз десять: от старта до финиша и обратно. В груди у него гулко стучало. Марл бежал рядом и хохотал. Площадь медленно пустела. Люди насмотрелись на старания калеки и вернулись к своим делам. Остались только дети, им нравилось наблюдать за Смоллом, для них он был сродни герою.
Раздался гром, небо окрасили оранжевые, желтые и перламутровые вспышки.
– Небесные вены! ― воскликнул Марл. Набегавшись, они со Смоллом присели на лавочку, и Марл вытащил из просторного кармана брюк сладкий корень неуверенного дерева. «Неуверенным» дерево называлось из-за того, что не могло подолгу стоять на одном месте и вечно передвигалось.
– Ты запомнил? ― изумился Смолл.
Марл задрал рукава пожелтевшей рубахи, больше напоминающей тунику, и улыбнулся.
– Небо тренирует мышцы. Подход за подходом. На небесном теле выступают вены, словно молнии. Небо потеет, и льется дождь. Я все запоминаю. ― Он разломил корень напополам и протянул Смоллу. ― Не благодари.
– Спасибо, Марл.
Паренек смутился. Он всегда смущался, когда его хвалили или благодарили.
– Этот за тобой до сих пор следит, ― тихо сказал Марл, прикрыв ладонью рот.
– Знаю, ― выдохнул Смолл. ― Аверлин выходи! Хватит прятаться!
Мгновение природа наслаждалась тишиной, затем прогремел гром, и из-за угла каменного дома с трещиной на всю боковую стену уверенной походкой вышел человек в черном плаще. Он остановился перед Смоллом и скинул капюшон.
– Что меня выдало?
– Ганс. Он бы просто так не пришел.
– А еще бабы, ― добавил Март, ― они больно часто за угол заходили и больно часто возвращались оттуда ни с чем. Даже самые красивые из них. Простаки их бы не заинтересовали, а нормальные мужики… они бы красивых баб не прогнали бы, как это сделал ты.
– Зачем ты прятался? ― спросил Смолл.
– Король велел не спускать с тебя глаз. Это лучше делать невзначай, больше узнаешь.
– И что же ты узнал?
– Потеря ноги не сломила тебя.
– Без обид Аверлин, но Марл бы узнал гораздо больше за каких-нибудь пять минут.
– В этом разница между
