на Клочеп, это недалеко, да и ждут нас там. А ты что думала? Твой отец слепой? Думала, твои приготовления останутся в тайне?
– Ты!.. Я думала… А ты! – губы Леры задрожали, могло показаться, что она сейчас заплачет, но девушка сдвинула брови, собираясь сказать ещё что-то резкое, Мирко её опередил:
– Я же тебе всё рассказал! Как ты думаешь, стал бы я это делать, если бы хотел поступить так, как приказал твой отец? Мы не пойдём на Клочеп, мы пойдём к Бокка.
– А как же Юго? Ведь если он задует…
– Пока не дует, мы сможем отойти довольно далеко, до Бокка, правда, не дойдём, укроемся в одной из бухт. Юго не даст нам плыть, но и погоне, если она будет, не даст этого сделать. Большому кораблю Юго не страшен, но к берегу он там не подойдёт. Если пошлют конную погоню, то и это не страшно, там такие скалы, что по берегу к бухте не добраться. Вот так и сделаем, поняла? Кстати, это хорошо, что ты парнем оделась, парню проще чем девице, только вот волосы… не бывает таких волос у парней.
Как ни было жалко Лере своих роскошных чёрных волос, но она должна была признать, что Мирко прав. И всё же девушка не выдержала, заплакала, когда её коса упала на дно лодки, шмыгнув носом, Лера сказала:
– Это последний раз, больше не буду!
– Это правильно, негоже парню плакать. Имя пусть будет прежнее – Лера, может же быть Валерий, а не Валерия. А что красивый… так это не беда, мало ли красавцев на свете, – улыбнулся Мирко, глядя на Леру. Даже с короткими волосами девушка была мало похожа на парня, тонкие черты лица и большие глаза её выдавали, а так… Она была типичной жительницей Далмации: смуглая, с тёмными, почти чёрными волосами и такими же глазами. Мирко улыбнулся и сказал, что делать с отрезанными волосами девушки: – А косу твою морскому хозяину пожертвуем, оставлять здесь нельзя – догадаются. Да и с собой как память возить нехорошо, – после чего скомандовал: – Уходим! Поднять паруса!
– Слушаюсь, капитан! – вытянулась Лера.
Но как говорится: человек предполагает, а… Дойти до той бухты, где планировал от возможной погони укрыться Мирко, они не сумели, подул Юго, и ялик понесло в море. Маневрируя, Мирко удавалось только удерживать это хрупкое судёнышко от сноса на север, откуда он и Лера стремились убежать.
Парус Лера и Мирко заметили одновременно, заметили, так как было уже светло. Это не была погоня, этот корабль шёл с юга и не был похож на пузатые бусы, что строились в Рагузе. Мирко, приложив руку ко лбу, долго разглядывал этот корабль, но так и не смог определить его тип. У него были три мачты, а на нижней палубе прорези для вёсел. Мирко задумчиво сказал, словно обращаясь сам к себе:
– На галеру не похож, а для галеаса этот корабль маловат, хотя и несёт три мачты, ни венецианцы, ни турки таких не строят. Да и чей он – не пойму, флага нет.
На том корабле тоже заметили ялик и поменяли курс. То, как Мирко и Леру вытащили на борт этого корабля,
