Но еще сильнее удивились, когда заглянули на местный рынок. Нас тут же окружили маленькие, черные и грязные торговцы. Не давая нам прохода, они лепетали что-то на непонятном языке, тыкали пальцами в лицо, шею, грудь, дергая при этом за руки. Как будто каждый из них считал своим долгом до нас дотронуться. Медленно пробираясь сквозь толпу этих навязчивых лилипутов, мы старались двигаться вперед, не замечая их мельтешения и постоянно доносящихся окликов.
Наконец мы вышли к реке, за которой виднелся дворец. Он был сложен будто из огромных черных валунов. Необходимо было переправиться на другой берег, и Керман отобрал у какого-то грязного туземца лодку. Вода реки, так же как и прибрежные воды темного моря, была тепловатой и мутной. О Аллах, почему нет ничего светлого и чистого в этих краях? Я чувствовал, что устал от бесконечного путешествия, и думал лишь о том, что, быть может, во дворце смогу найти здешнего беглярбека и за приятным ужином наконец расспросить его об употреблении змей.
Лодка причалила, мы сошли на берег и направились ко дворцу, где нам тут же преградила дорогу стража.
– Я слуга Шахиншаха, властителя Ирака, Ширвана, Персии, Грузии и других земель… Нам нужно срочно попасть к вашему вождю, к самому главному из ваших вождей, – значительно сказал я, указывая рукой наверх. После чего повторил ту же фразу на фарси и на арабском. Но, увы, этот урод с толстой тростью в руках меня не понимал.
Тогда я приказал Керману открыть мой чудесный сундук, достал оттуда маленькую жемчужину и протянул старшему из охранников.
Подарок он принял, хотя, возможно, и не осознавал, что держит в руках. Вскоре подошли еще стражники, окинув нас недовольными взглядами. Пришлось поделиться и с ними. Это растопило сердца стражей, и они нас пропустили.
Перед нами предстала необыкновенная картина. Сам дворец состоял из нескольких помещений очень красивых форм. Атмосфера внутри усадьбы была уже совершенно другой, как бы наполненной светом и свежим, благоухающим воздухом; кажется, чувствовался даже легкий ветерок. Подобные строения я видел впервые в жизни. Насчитал их порядка двадцати, не меньше, и лишь в некоторых имелись двери. Остальные стояли на круглых, массивных колоннах со сверкающими, устремленными в небо куполами. Мне показалось, что все крыши покрыты золотом, как в гробнице отца Шахиншаха у нас в Тебризе.
Чем больше я разглядывал дворец с прилегающими к нему постройками, тем сильнее им очаровывался. Здесь многое казалось необычным.
«Как такое может быть?» – задавал я сам себе вопрос. – Там, на улице, – сырость, духота, грязь, а здесь чудесная погода и сияющая чистота. За воротами – нищета и разруха, а внутри все утопает в роскоши и чувствуется гармония».
Вскоре показались придворные. Они были легко одеты, носили накидки желтого цвета, аккуратно перекинутые через плечо.
Нам было предложено пройти в большую комнату для тщательного досмотра. Мы решили,
