детишек.
Стоявший в столовой шум я услышал задолго до того, как мы до нее добрались. На меня нахлынули воспоминания. В воздухе витал едкий запах прогорклого масла и чего-то неопределенного, чего ты никогда не увидишь на столе. Этот запах доносился лишь из вытяжных вентиляторов школ и домов стариков.
Внутри, вопреки моим ожиданиям, мало что изменилось. Паркетный пол. Пластиковые столы и стулья. Правда, меню с тех пор, когда я стоял в очереди за бургерами, жареным луком и картошкой, отличалось от прежнего. Теперь в нем курица, рис, овощная паста и салат. Трудами Джейми Оливера, будь он неладен.
– А вон и несколько наших. Идемте.
Бет повела меня к столу, стоявшему в дальнем углу зала. К столу для учителей. За ним сидели четверо. Бет быстро представила нас друг другу.
Мисс Харди, Сьюзен – хрупкая, седая длинноволосая дамочка в очках с толстыми стеклами – история.
Мистер Эдвардс, Джеймс – красивый молодой человек с хипстерской бородой – математика.
Мисс Хибберт, Колин – женщина с тяжелой челюстью и армейской стрижкой – физкультура.
И, наконец, мистер Сондерс, Саймон – долговязый мужчина с редеющими волосами, стянутыми в хвост на затылке, в футболке «Пинк Флойд» и выцветших вельветовых брюках – социология.
По какой-то причине он мне сразу не понравился. Возможно, из-за того, что он вместо приветствия произнес:
– Как дела, мужик?
Если вы не музыкант и не американский серфер, никогда не используйте в качестве обращения слово «мужик». Вы будете выглядеть как кретин, а стянутые в хвост редеющие волосы лишь усилят это впечатление. Одурачить не получится ровным счетом никого.
Я сел, а он ткнул в меня своей вилкой:
– Ты выглядишь знакомым, мужик. Мы встречались?
– Не думаю, – ответил я, осторожно разворачивая свой сэндвич с тунцом.
– Где ты работал учителем до этого?
– За рубежом.
– А именно?
Мне понадобилось мгновение, чтобы вспомнить свою ложь.
– Ботсвана.
– Правда? Моя бывшая работала там учительницей какое-то время.
Ну конечно, мать ее за ногу.
Он усмехнулся.
– Варенг?
Варенг? Это на языке тсвана? Название местности? Нет, было бы слишком прямолинейно. Что-то более нейтральное. Не «привет», ведь мы уже поздоровались. Значит, это должно быть…
– Все нормально, спасибо, – произнес я любезно. – А у тебя?
Улыбка слетела с лица Саймона так же легко, как редели его волосы. Я не угадал. Я откусил от сэндвича и задумался, будет ли хоть кто-то возражать, если я вытащу его на улицу и швырну под первый попавшийся автобус.
К счастью, Колин решила сменить тему:
– Говорят, вы родом из Арнхилла?
– Да, я вырос здесь, – ответил я.
– И вернулись? – произнес Джеймс с неверием в голосе.
В его шутке была лишь доля шутки.
– В наказание за мои грехи.
– Рада,
