при взгляде в зеркало вспоминать обезумевшую при виде золото демона толпу людей мечущихся и давящих друг друга. Иногда ей казалось, что она до сих пор слышит их крики, стоны и хруст костей, видит искажённые мукой лица, остекленевшие глаза, лужи крови, вывороченные внутренности…
Забыть… Это необходимо было забыть, иначе она сойдёт с ума! Пусть не совсем забыть, ведь это врядли возможно, но хотя бы отодвинуть на периферию памяти, убрав то, что каждый день будит кошмары.
Где Фиг раздобыл эту мазь, фиг его знает, но мазь действительно снимала зуд, а под её воздействием пятно всего за пару дней стало бледнее. В общем, Анджелика решила терпеть.
Вид у принцессы сейчас был такой: грязные растрёпанные волосы, перехваченные налобной повязкой из тряпки, рубашка Быка, заменяющая платье, куртка Фига – единственное, что пришлось по размеру, на ногах обмотки, сооружённые Драсей, из чего попало. При этом, как он ни старался, после двух часов ходьбы, подошвы у неё оставались голыми. Но Анджелика не жаловалась, даже наоборот старалась это скрыть, а то Драся тут же останавливал движение их отряда и начинал всё переделывать.
В руках девушка несла копьё, больше не желавшее становиться булавкой. Избавить её от этой ноши у друзей не получалось – при малейшей попытке взять его в руки, копьё шипело, как рассерженная кошка и начинало драться короткими молниями. Успокаивалось оно только в руках Анджелики. Мысли о том, чтобы совсем бросить это оружие девушка не допускала, хоть из-за золотого наконечника, одетого на его тупую часть, копьё потяжелело вдвое.
Вообще, их четвёрка походила сейчас на небольшую ватагу бродяг, возглавляемую юным индейским матриархом, так-как Анджелика частенько ехала впереди верхом.
Вся одежда Драгиса, за исключением чёрного гангстерского плаща, погибла во время его последней трансформации в дракона. (Это чудесное превращение так и осталось загадкой для всех, но Драся рассказывал, что с ним случалось что-то такое в прошлом.) Теперь он щеголял в этом плаще, одетом на голое тело, а ещё, ему достались штаны и ботинки Быковича. Штаны были основательно шире в поясе, зато короче – до щиколоток. Ботинки хлябали, будучи на два размера больше. Но, в общем и целом, костюм получился.
Фиг, уступив Анджелике свою куртку, пребывал теперь в куртке Быка, которая с успехом заменяла ему пальто. Кроме того, воротник этой куртки оказался слишком высоким, от чего временами создавалось впечатление, что у её нынешнего владельца вообще нет головы, а шляпа надета прямо на плечи.
У кого-то, может быть, возникнет вопрос – а во что же при этом был одет сам Бык? Вот именно, что ни во что! Едва они покинули пределы мира, где произошло столько всего нелепого и ужасного, (но и хорошего тоже), как Бык принял свою естественную форму, и был этим так доволен, что долго не мог успокоиться. (Часа два прыгал, как телёнок, которого выпустили погулять на травку!)
Зато у Анджелики снова появился свой личный «скакун», которого она могла оседлать в любой момент.
