Семенович развел руками.
– Ну что ж. Слово за Николаем.
Коля сумрачно посмотрел сначала на своего куратора, затем на Настю, затем снова на Егора Семеновича. Тот понял без слов.
– Не смею задерживать, – очень серьезно сказал куратор, коротко кивнув. – Ближе к вечеру свяжусь с тобой для формальностей. Идите.
– Спасибо, – сдавленно произнес Коля и пошел за Настей.
Егор Семенович проводил Колю и Настю взглядом. Убедившись, что они отошли достаточно далеко, он вынул комм, поставил его в режим записи и выбрал абонента.
– Денис?
– Да, Егор Семеныч?
– Ну и как он тебе?
– Кто? А, «доборный». Ну, малёк и малёк… Вопросов особых не задавал, но, похоже, крепкий орешек.
– Поясни.
– После лаборатории он мне ни слова не сказал. Так молча и пошел.
– Хорошо. Это всё?
– Для полутора часов, Егор Семеныч, и этого многовато будет.
– Ясно. Спасибо, Денис. Ты действительно сильно меня выручил.
– Пожалуйста.
Егор Семенович достал планшет. Замер на мгновение, потом создал каталог «Алтаев Николай» и перекинул с комма запись, присвоив ей первый номер. Задумчиво пробормотал: «Твердый, понимаешь, орешек» – и пошел, на ходу убирая планшет в сумку, в главный корпус.
9
Они дошли до жилого корпуса, после этого Настя свернула резко направо и углубилась в редкий лес. Выйдя на небольшую спортплощадку с брусьями, кольцами и турниками, она остановилась.
– Маркова Анастасия Геннадьевна, – сказала она и протянула узкую ладонь.
– Алтаев Николай Иванович, – в тон ей ответил он и пожал руку.
– Меня еще зовут Настя и иногда – Кармен, – сообщила девочка. – В основном из-за фенотипа. Родни у меня в Испании, конечно, нет и не было, но язык, видимо, придется выучить.
– Меня зовут Коля, – ответил мальчик. – В основном Коля. Прозвища я не заработал.
– Отчего так? – прищурилась Настя.
– Ленивый потому что и не отсвечиваю.
И, сказав это, он понял, что впервые сообщил такое о себе практически незнакомому человеку.
«Что происходит, Коля?»
– Я в шестом классе учусь, на Колмогорова, – сказала девочка.
– Я понял.
– У нас буза.
– Я знаю. Я парламентер.
– А, да? – Настя снова прищурилась. – Если ты стал колмогором, то ты не можешь быть парламентером.
– Вот так всегда, – мрачно сказал Коля. – Только карьера пошла… То есть я уже стал колмогором?
– А ты хочешь? – прямо спросила девочка.
– Я не знаю, – ответил Николай. – Я же не видел больше никого. Вдруг я больше захочу на Ландау или к вавиловцам.
– И весь год просидишь в скотче. А то и два.
Коля с подозрением посмотрел
