бы радоваться, что Умар забыл о ней, ведь она вернется домой, зная, что Эдит получит на свои исследования два миллиона. И можно не испытывать чувство вины за обман. Но, как ни странно, Бет переживала за Умара, что было глупым само по себе. Этот привлекательный, богатый и влиятельный мужчина был последним человеком, который нуждался в ее покровительстве. Только ей казалось, что за его высокомерием и свирепым видом скрывалось доброе сердце. Наверное, в прошлом он пережил какую-то страшную трагедию.
И Бет считала, что он заслуживал лучшую жену, чем пусть и красивая, но двуличная кинозвезда. Если бы она могла быть уверена, что Умар выберет себе невесту, которая полюбит его – такую, как Лейла, – которая будет достойна его, тогда она уедет отсюда хоть и не с радостью в сердце, но с чистой совестью.
Бет нервно мерила шагами спальню, еще более шикарную, чем та, что была в ее номере в отеле на авеню Монтень, а потом остановилась, посмотрев на свое отражение в огромном зеркале. Сегодня, собираясь на так называемое свидание, она выглядела… по-другому. Никаких мешковатых вещей и платьев, которые обтягивали ее как сосиску.
Одежда, которую Умар прислал в ее номер, была изумительной и сидела на ней просто идеально. С последним Бет не всегда везло. Она была невысокого роста и, в отличие от своей худощавой сестры, забывавшей о еде в своей лаборатории, любила полакомиться сладостями. Бет была узкой в талии, но обладала пышной грудью и пышными бедрами. Модели платьев с прямыми силуэтами сидели на ней как мешки из-под картошки.
Она с восторгом посмотрела на свое шелковое платье сапфирового цвета и поправила ниспадающие ей до середины спины волосы, которые предварительно выпрямила. Обнаружив в ванной коробочки с косметикой, она накрасилась – впервые с тех пор, как ее бросил парень, заявив, что нашел себе девушку «поинтереснее».
Уайетт был вторым, кто говорил Элизабет, что она нежеланна, и, решив, что с отношениями у нее тоже ничего не получается, она махнула рукой на личную жизнь.
Теперь она стояла перед зеркалом и любовалась своим отражением. Ее подведенные черным карандашом глаза опасно поблескивали, губы, накрашенные красной помадой, казались еще более пухлыми. Благодаря удачному силуэту платья и туфлям на высоких каблуках, бедра казались более узкими, а ноги длинными.
– Сейчас, – бросила она, услышав громкий стук в дверь, и развернулась, чтобы открыть.
Но слишком поздно. Дверь распахнулась, и на пороге возник Умар в своих королевских одеждах.
– Вам следовало подождать, пока я открою, а не врываться сюда, – покраснела от возмущения Бет. – Вы могли застать меня голой!
Она замолчала, когда, услышав ее слова, он сузил свои черные глаза. Он не коснулся ее. Он вообще стоял в другом конце спальни. Но его обжигающий взгляд пробудил в ней желание такой силы, что оно пронеслось по ее телу подобно землетрясению.
– Вы правы, – ответил он, медленно обводя ее взглядом с головы до ног. – Вы выглядите…
На секунду она перестала дышать.
– Ужасно?
