женьшеня, именуемые таежниками «огородиками».
Женщин Вачура чурался, жил с самого рождения бобылем в небольшой избушке, рядом с недостроенным домищем, на окраине поселка Лудье.
Никогда не имел водительского удостоверения, выезжая на своих транспортных средствах, в основном, в лес.
Шурму в поселке знали и уважали. А по городку, чаще всего, его возил единственный друг – надзиратель небольшой Североприморской тюрьмы, с интересной фамилией – Советский!
Хотя (!) – какой гаишник остановит «Лешего»!???
Глава 9. «Ананас» приходит к Лешему….
– Здоров, Ген!– во дворе появился Димка.
– Здоров, здоров!– недовольно пробурчал Вачура, неся на плече шестиведерный мешок картошки.
Дождь закончился в начале ночи, и над Лудье светило яркое, золотистое, утреннее солнце. Леший, не останавливаясь, прошел мимо двоюродного племянника и высыпал картофель на, расстеленный рядом с ГАЗ-ом 66-м, брезентовый тент.
– Ген, извини, не мог вчера придти! Пацаны с города приехали, просили озеро с карасями показать…, да там до вечера и прогасились!
– В такой дождь, караси?!– зыркнул на него Леший.
– Да я им просто показал где! В машине на берегу и просидели,– Димка переступал с ноги на ногу, чувствуя вину.
– Что, не мог заехать, сказать? На машине же был!– Вачура посмотрел на чистое от туч, яс-ное, голубое сентябрьское небо со слепящим, восходящем над синеватыми горами солнцем.
– Да я, думал, быстро!– племянник теребил кончик носа и опустил зад своего двадцати-двухлетнего тела на ступеньку крыльца.
В армию Диму не взяли – забраковали по болезни! Леший говорил хорошим знакомым: «Сын алкоголика – дурак! Вот и не взяли!»
– Что, батя все пьет?– Леший поднялся на крыльцо и вошел в дом. Димка поплелся следом.
– Нет! Деньги закончились. Лежит, стонет… Мать молоком его отпаивает…
Мать – это двоюродная сестра Лешего, всю жизнь проработавшая оператором «стволовой очистки руды» на горно-обогатительной фабрике.
– Лопатку саперную принес?– Вачура разлил по кружкам чай из свежих ягод элеутерококка.
– Нет, Ген. Вечером принесу!
– Дурак!– беззлобно прокомментировал Леший и вышел с парящей кружкой чая на крыль-цо. Еще раз вгляделся в бездонную голубизну сентябрьского неба.
– Ген, мы же только в пятницу выдвигаемся!– пробубнил дующий на горячий напиток пле-мянник.
– В пятницу, в пятницу…,– заворчал дядька – высокий, черноволосый, напоминающий крупного индейца из фильмов прошлого века.
Прошедшими летними вечерами Леший собирал в своем просторном дворе знакомую молодежь и обучал боксу.
И еще недавно забитый, нерешительный паренек, после десятка занятий у Вачуры, пре-вращался в «крылатого орла», гордо шествующего по центральной улице, вслед которому оборачивались, раньше не обращающие на
