теперь выкопаю картошку на верхнем огороде! Погода надолго.… До выхода на Темную точно простоит!
Немного не по плану пошла неделя у Вачуры из-за пришедшего из Китая тайфуна. Лешим его в глаза называть не решались. Бывшего егеря опасались – уж больно много различных, в том числе мистических, слухов ходило о таинственном, живущем на отшибе бобыле!
Димка отправился в поселок за саперной лопаткой. Леший поднялся по крутому склону на расположенный в зарослях на сопке огород, чтобы сносить отдута на широком плече мешки с картошкой, и ссыпать крупные, грязные корнеплоды на расстеленный, в заставленным техникой дворе, тент. Не успел высыпать содержимое первого мешка, как за спиной скрипнула калитка. Вернулся племянник:
– Ген, к тебе Анисим идет!
– Ну, идет, да идет… Ты то, что вернулся?
– Да я сказать…
– Иди за лопаткой!– пробурчал Вачура и тихо сплюнул.– Тьфу, балбес!
– Ну ладно, я тогда пошел,– обреченно сказал Димка, встретившись у калитки с Анисимовым.
– Иди, иди!– отрезал Вачура, пожав по-приятельски руку старому, как и он сам, таежнику «Анисиму», по тюрьме проходившему под кличкой «Ананас».
Остроносый, худой, с бледной сальной кожей, Анисим выглядел усталым и озлобленным. При своем высоком росте мученнески горбился, потирая вытянутой ладонью грязные, взъерошенные волосы.
– Геннадий!– обратился он к Вачуре, поднявшись с ним в тень, на крыльцо недостроенного большого дома. Леший со скрипом открыл в этом доме дверь. Скрежет эхом прополз по пустующим, неоштукатуренным комнатам, в отделке которых хозяин затормозился на долгие годы.
Ровно тринадцать лет минуло со дня закладки фундамента.
Для кого строил этот простор никогда не стремившийся к роскоши и большой семье Ле-ший?! Ему, да Богу было известно.… А может дьяволу!!? Но одному, явно жутко будет идти вечером из комнаты в комнату по скрипящим свежим половицам,– Ты шишки принимать начал?
– Да нет!– ответил тот, оперевшись локтями о свежеструганные перила высокого крыльца.
– А будешь?– Анисимов, в такой же позе, встал рядом.
– Я же не на свои деньги в прошлом сезоне принимал. Осень-зиму на китайцев горбатился. Они деньгами снабдили. Вот жду.… Приедут – буду принимать.
– Да только с камеры выпустили,– пожаловался гость, приятельствующий с Геннадием с детских лет. Жили друг от друга неподалеку. Да и сейчас живут. «А чего?»– взглядом спросил Леший. Он никогда ни к кому не обращался по имени. Или «ты», или ничего. Индейские, сверкающие энергией, черные очи, казалось, насквозь пронизывают душу собеседника. Хотя в глаза людям Вачура смотрел редко. Но этого хватало и многим, при этом, становилось не по себе. Соседи часто заглядывали к Лешему, то за шурупом, то за советом. А кедровые орехи и другие дикоросы таинственный бобыль скупал, чуть ли не у всего населения десятитысячного горняцкого поселка. Но так, не с кем
