не двинулся. Но потом я нашел, где можно держать в руках ствол! И вообще-то этим горжусь! Если ты не догадалась…
Виктория поднялась с места, подойдя к окну.
– Ствол? Ты говоришь, как настоящее быдло. Зачем тогда было заканчивать экономический колледж? Чтобы таскать «стволы»!?
– Затем, что чертовы родители хотели сделать из меня белошвейку! Я должен был хорошо учиться как мама, зарабатывать как папа. Быть умным, как деда. А я хочу быть собой. Или это так тяжело для всех вас? Почему когда человек простой, то его вечно пытаются сожрать!?
– Простой и тупой – это разные вещи! Можно было построить хорошую карьеру экономиста и заниматься, например оружием, как хобби.
– Что-то ты не строишь карьеру экономиста. И не занимаешься своей писальней, как хобби!
– Это совсем другое, чертов сторож!
Влад ничего не ответил. Стало тихо. В воздухе звенело нечто незримое. Летний день не приносил тепла. Взаимная любовь медленно перетекала во взаимную ненависть. И где та самая идиллия любящих сердец, про которую трепят поэты?
– Вик, мы гулять идем или как? – Немного успокоившись, спросил Влад.
– Идем. Пока я совсем не свихнулась.
С огромным осадком «накипи на дне», пара наконец выбралась из квартиры.
Словно незнакомые люди, они молчали. Потом постепенно разговорились. Создалось нечто похожее на нормальные отношения, присущие гражданскому браку.
Хотя, это была лишь видимость. Она для себя все решила. Если раньше было страшно подумать, то теперь она знала, все будет нормально.
Девушка пыталась вытянуть на разговор Влада уже не первый раз. И каждая попытка оканчивалась провалом.
Он жил своей жизнью. Погруженный в молодую, лихую, пацанскую реальность. Пытаться выдернуть его оттуда, себе дороже.
Получается, все бессмысленно. Бренно.
Глава 3
В супружеской спальне царил беспорядок. Она напоминала запущенную детскую или точнее взрослую комнату.
Мужская рубашка распласталась на кресле в позе убитого мафиози. Брюки лежали на полу. Возле самой кровати виднелась открытая пачка презервативов с большой надписью «12 штук».
С кровати свисал дешевый бюстгальтер. Дамские «трусики-парашюты» протирали собой пыльный пол.
Женщина лет тридцати пяти медленно открыла глаза. Кажется, ее удивил тот факт, что солнце опять взошло. Как будто прежде царила вечная ночь.
Легкий пододеяльник прикрывал ее тело. Отвисшие, сочные груди впивались в мягкий матрас. Рядом дремал мужчина в возрасте Иисуса Христа.
Да. Тридцать три года. Хотя выглядел лет на двадцать. В сравнении с ней, он казался школьником. Женихом Пугачёвой. И лишь грубое лицо с волчьей щетиной придавало ему истиной мужественности.
Громко вздохнув, худощавый отец семейства вздрогнул всем телом.
– Осторожнее, Мишка!
