хочу сделать ему больно, так больно, чтобы он… Я сделаю ему нечеловечески больно – за себя и за тебя!
P. S. Ася!
А кто она, как ты думаешь? Кто вызвал эту его любовную бурю? Женщина-вамп, из тех, у кого Евангелие вместе с Камасутрой? Восторженная студентка, которая лепечет: «Ах, какой вы умный»?
Сила страсти ведь совершенно не связана с самим предметом страсти. Может быть, для Ильи «все женщины мира» в какой-нибудь простенькой продавщице, может быть, его вдохновляет веселая парикмахерша, бойкая молочница?
Дорогая Зина!
Для тебя ведь самое важное, что ты не сделала ничего плохого. А ты хорошая девочка: слушаешься маму, и все твои аспиранты вовремя защищаются.
Люблю, скучаю.
Здравствуй, дорогая Ася!
Сегодня Старый Новый год.
Я собираюсь поговорить с Ильей. Холодно скажу: «В твоем эротическом произведении стиль не соответствует психологическому подтексту».
Я люблю Старый Новый год больше, чем сам Новый год. Новый год нужно «хорошо встретить», а Старый Новый год ни к чему не обязывает. У нас будут гости, а когда все разойдутся, я скажу Илье: «В твоем эротическом произведении стиль не соответствует психологическому подтексту».
У него там есть фраза, что их любовь (он использовал другое слово) – это как будто «ангелы играют золотыми шарами». Я понимаю, в этом сексуальный смысл. Но я не понимаю, почему с ней ангелы играют золотыми шарами, а со мной нет.
А знаешь, мое самое сильное сексуальное впечатление – это твои мимоходом сказанные слова, о которых ты давно забыла.
Это было в седьмом классе. Мы шли из кино – смотрели «Зеркало».
– Любой Чебурашка лучше этой многозначительной зауми, – сказала ты.
Я задохнулась от возмущения, стала говорить, что Тарковский – это великое искусство.
А ты сказала:
– Успокойся, великое искусство обойдется без тебя. Тебе ведь тоже больше нравится простое кино про любовь. Просто я свободный человек, а ты нет. Положено восхищаться Тарковским, ты и восхищаешься. Монтаж у него, конечно, гениальный… А ты занимаешься мастурбацией? Я – да, а ты?
Ты сказала это так легко, будто спросила: «У тебя бывает насморк?»
– Я нет, а ты… часто? – выдохнула я, чтобы показать, что я тебя не осуждаю.
Ты сказала – иногда несколько раз в неделю, а иногда совсем нет, как захочется, – и заговорила о теории монтажа.
Это было мое самое сильное эротическое впечатление. Что ты сказала об этом мимоходом, словно это самое естественное в мире.
У меня ушел целый год, чтобы об этом забыть и перестать думать, как ты торопишься домой, чтобы поскорее начать себя трогать.
Глупо, да?
Люблю, скучаю.
Здравствуй, Зина!
Твое нормальное давление – 110 на 70, а у тебя 140 на 90, Зиночка.
