не является индивидуалистским, – вновь утверждается в «Алкивиаде», где юный афинянин в конце диалога отвечает на призыв Сократа заботиться о душе и заявляет, что ради этой цели будет печься о справедливости.
Итак, основной принцип заботы в понимании Сократа требует печься не только о том, что ты можешь получить, но и о том, чем ты можешь стать, всеми силами стараясь улучшить свою человеческую сущность (Апология Сократа, 36с), потому что εὐδαιμονία, то есть счастливая жизнь, заключается не в имуществе, а – буквально – в хорошей (си) духовной жизни (Saipovia). Если не заботиться о духовной жизни, то жизненное пространство человека сжимается, и уменьшаются не только в количественном, но и в качественном отношении возможности его бытия.
Для заботы о душе необходимо иметь осмысленное направление развития, которое можно найти, прислушавшись к основополагающему для человека стремлению – стремлению к благу (Аристотель, Никомахова этика, I, 1, 1094а 2–3)[19]. Поиск того, что является благом для жизни – это первоначальное стремление, которым порождается любой экзистенциальный акт. Концепт «заботы о душе» становится благотворным, когда мы определяем верное направление этой практики саморазвития, иными словами, ее правильное измерение, которое, в свою очередь, заключается в поиске блага. Мудрость, или же то, что позволяет вести счастливую жизнь, – это не предмет обладания, а направление развития души, основанное на поиске блага, поиске, который определяет «нравственную добродетель» (Аристотель, Никомахова этика, VI, 2, 1139а 22). По мысли Эпиктета, поиск того, что есть благо, – не один из множества возможных вариантов, обладающих относительным статусом, а понятие, общее для всех людей, поскольку каждый «считает, что благо полезно, что оно и предпочтительно и что при всяком обстоятельстве нужно преследовать и добиваться его» (Эпиктет, Беседы, I, 22, I)[20].
Поскольку существует некоторое расхождение между неоспоримым жизненным стремлением к счастливой жизни и возможностью получить ясное понимание того, что именно есть благо и счастье, забота о душе – которая как раз и ставит своей целью придание правильной формы нашему бытию – оказывается не только незавершимой, но и онтогенетически деликатной задачей, поскольку практика заботы о душе базируется не на точном знании, а на непрестанном поиске, стремлении понять, как жить правильно и что такое счастливая жизнь.
Но Сократ не только вводит практику заботы о душе и уточняет, в каком направлении она должна разворачиваться, он еще и уточняет, как именно ее следует понимать, говоря, что для заботы о себе необходимо познать самого себя. Он объясняет Алкивиаду, слишком озабоченному богатствами, что, если он желает преуспеть, его главной задачей должно быть то, что начертано на храме в Дельфах: «познай самого себя» (γνῶθι σεαυτόν) (Алкивиад /, 124а-b), потому что, только познав самого себя, можно понять, как заботиться о себе (Алкивиад /, 129а). Первый и в высшей степени трудный шаг (Алкивиад /, 129а) – познать свою сущность (Алкивиад
Здесь и далее «Никомахова этика» Аристоттеля цит. по электронному изданию: http://www.lib.ru/POEEAST/ARISTOTEL/nikomah.txt.
Эпиктет. Беседы. Цит. соч., с. 76.
