Бытийная истина касается не просто жизни, а счастливой жизни (Эпиктет, Беседы, I, 4, 31)[33]. Научное исследование и исследование мудрости жизни отталкиваются от вопросов разного порядка, поэтому истины, к которым стремится научный поиск, неопровержимы, то есть выражаются утверждениями обязательного толка, а истины бытия воплощаются в суждениях более или менее приемлемых.
По мнению Де Монтичелли (2004, р. 27), исследование истины следует понимать в «строгом смысле слова, как исследование истин не только спорных, но и утверждаемых на основании свидетельств и доказательств; следовательно, оно отличается определенной строгостью и обладает собственным методом». Можно ли говорить о свидетельствах в связи с истинами бытия? Конечно, в случае с подобными истинами мы тоже пытаемся найти нечто бесспорное; этот поиск реализуется в стремлении к интерсубъективному консенсусу, и весомость достигнутого результата зависит от радикальности исследования, которому подвергаются предполагаемые истины, и от качества диалектического сопоставления рассуждений. Однако здесь трудно говорить о неопровержимых свидетельствах и строгих доказательствах – эпистемологических концепциях, которые применимы к истинам иного порядка, а именно, научным.
Фуко (2003, р. 19)[34], говоря об истине, судя по всему, использует этот термин в широком смысле, охватывающем как философскую истину, так и научную; действительно, в качестве субъектов, осуществляющих поиск истины, он упоминает и ученого, и философа. Я же, говоря об истине как полюсе притяжения заботы о себе, имею в виду истину бытия, то есть экзистенциальные позиции и направления развития бытия, способные открыть путь к «счастливой жизни», в которой каждый чувствует, что реализует свою человеческую природу и призвание. Истина, которую мы ищем – это «мудрость души» (Zambrano, 1996, р. 19), истина, которая отвечает нашему стремлению к трансценденции. Постичь эту мудрость души, в которой сосредотачивается истина бытия, – значит найти то ведение, которое направляет наше движение во времени, задает его направление и правильный ритм. Истина, которую мы должны искать, должна подсказывать, какого развития бытия и в какой степени нам следует добиваться.
Заботу о себе как духовную практику в сократовской трактовке следует понимать как путь, а горизонтом, к которому он стремится, выступают истины бытия; действительно, человек упражняется в заботе о себе не для того, чтобы доказывать теоремы или совершенствовать техники проведения экспериментов в лаборатории, а чтобы искать ответ на вопросы человеческого бытия – те самые вопросы, которые Сократ настойчиво ставит перед своими собеседниками: как поступать хорошо и правильно, чтобы придать подлинность времени своей жизни. Серьезно относиться к этим вопросам и прилежно исследовать их – необходимое условие поиска внутреннего света, способного озарить жизненный путь и придать нашему опыту смысл.
Если придерживаться современного понимания познавательной деятельности как деятельности сознания,
Беседы, цит. соч., с. 48.
Герменевтика субъекта, цит. соч., с. 29.
