в плечо, словно волчья пасть в овечью глотку. В воображении командующего ангелами уже пронеслась картина разрубания на две части ненавистного ангела-выскочки. К его сожалению, обоюдоострый меч всё-таки встретился с двуручным мечом, и пусть не остановил его, но не позволил разрубить Аполлиона. Под тяжестью удара оба меча ударили в тело ангела, но Аполлион сумел защитить себя, повернув вовремя меч плашмя, фактически создав для своей брони ещё один крепкий лист металла.
Громкий лязг и звон разнеслись по небесам. Оружие Аполлиона треснуло, после чего разлетелось на мелкие осколки, а двуручный меч Михаила смог лишь прорубить броню ангела и на пару сантиметров войти в плоть, даже не повредив кость. Пусть это и была приятная новость для архангела, ведь он, наконец-то, ранил своего извечного противника, но это было единственное хорошее известие, так как в следующую секунду на его горле сжалась могучая пятерня, и перекрыла доступ к воздуху. Пускай и стоило практически всех сил для Аполлиона, но по его мнению, это того стоило.
– В следующий раз я голыми руками раздавлю тебя, самозванец… – проскрипел зубами Аполлион.
После этих слов он замахнулся и на этот раз, из последних сил, швырнул Михаила в сторону Господа, дабы он увидел, какой у того никчёмный командующий армией.
Тишина…Вокруг царила гробовая тишина, и лишь изредка тяжёлое дыхание обессиленного Аполлиона разрывало её.
– Рафаил, помоги ему… – тихо проговорил Господь.
Ангел-целитель подлетел к почерневшему Аполлиону, и начал процесс исцеления.
– Вряд ли я смогу тебя полностью исцелить, но ты будешь в порядке, – сказал целитель.
– Спасибо, когда-нибудь я отдам этот долг.
***
Самаэль весь изодранный, с множеством различных ран, с трудом встал на ноги, после чего направился, куда глаза глядят, а смотрели они в направлении совсем далёком от небес…
Глава 5. Изменивший всё.
Аполлион находился в своих покоях и не вставал уже несколько дней, но, даже находясь отдельно от всех остальных ангелов, он чувствовал, как напряжение на небесах растёт с каждым часом. Слишком уж много было последователей у архангела Самаэля, но пока что никто из них не решался на решительное слово против Отца. Проблема была в том, что если одного из любимейших сынов Господь низверг на землю, то последствия от предательства кого-либо из его последователей могли быть куда хуже.
К Аполлиону периодически заходил Рафаил, чтобы попытаться исцелить, но каждая попытка оказывалась тщетной. За несколько дней стараний у него вышло только слегка осветлить кожу ангела. Пусть он и избавил Аполлиона от боли и ран, но вернуть нормальный, телесный цвет никак не удавалось.
– Может, оставишь уже эти бесполезные попытки? Я не слишком-то расстроен тем, что остался тёмно-серым. Точнее, меня это вовсе не беспокоит, это всего лишь кожа. Намного важнее то, что у меня внутри.
– Как
