фронта по Берлинской операции. Этот план отрабатывался в течение марта штабом и командованием фронта, все принципиальные вопросы в основном заранее согласовывались с Генштабом и Ставкой. Это дало нам возможность представить на решение Верховного Главнокомандования детально разработанный план.
Поздно вечером того же дня И.В. Сталин вызвал меня к себе в кремлевский кабинет. Он был один. Только что закончилось совещание с членами Государственного Комитета Обороны.
Молча протянув руку, он, как всегда, будто продолжая недавно прерванный разговор, сказал:
– Немецкий фронт на западе окончательно рухнул, и, видимо, гитлеровцы не хотят принимать мер, чтобы остановить продвижение союзных войск. Между тем на всех важнейших направлениях против нас они усиливают свои группировки. Вот карта, смотрите последние данные о немецких войсках.
Раскурив трубку, Верховный продолжал:
– Думаю, что драка предстоит серьезная…
Потом он спросил, как я расцениваю противника на берлинском направлении»[3].
Что интересно, в своих мемуарах Георгий Константинович даже не стал вспоминать о двух вариантах операции. Впоследствии о втором плане наступления 1-го Белорусского фронта ходили самые фантастические легенды. Наиболее существенным недостатком варианта «Б» была потеря времени на объединение плацдармов 33-й и 69-й армий и разгром многочисленного гарнизона Франкфурта-на-Одере. В этих условиях выбор варианта «А» становился очевидным. Нужно также сказать, что корректировка мартовских планов вряд ли бы облегчила принятие решения о направлении наступления. Одновременно объединить Кюстринский плацдарм и захватить Франкфурт-на-Одере было бы проблематично.
Следующим шагом стало привлечение к Берлинской операции застрявшего в Верхней Силезии 1-го Украинского фронта. Жуков вспоминал:
«Обратившись к А.И. Антонову, Верховный сказал:
– Позвоните Коневу и прикажите 1 апреля прибыть в Ставку с планом операции 1-го Украинского фронта, а эти два дня поработайте с Жуковым над общим планом»[4].
Для командующего 1-м Украинским фронтом визит в Москву также стал неожиданностью, но неожиданностью приятной. И.С. Конев прибыл в Москву 31 марта 1945 г. Еще в феврале 1945 г. его войска начали наступление с прицелом на Дрезден. Тогда его пришлось остановить на рубеже Нейсе и развернуть в сторону флангов. Однако берлинское направление с точки зрения подготовки наступательных планов не было в новинку для Ивана Степановича. Теперь ему предстояло действовать куда ближе к Берлину, чем планировалось в феврале 1945 г.
На следующий день после приезда Конева состоялось совещание с участием командующих двумя фронтами.
СУ-76М где-то в Германии.
САУ этого типа в 1945 г. были вторым по распространенности образцом бронетехники
