говорится обидно, досадно, но ладно.
4. Нежеланная роль
Следующее утро встретило меня жуткой головной болью. Дело было отнюдь не в выпитом вчера алкоголе, нет. Встречу с Назаровым я помнил до мельчайших подробностей. Скорее в висках стучало из-за того, что всю сегодняшнюю ночь я провел без сна. Разве сном можно было назвать те пару часов, которые я покемарил, полусидя на диване перед тем, как прозвенел сигнал будильника? Следовало отдать должное жене… Инна с порога буквально сожрала меня взглядом, но дальше немого упрека дело не пошло. Видя, что я выгляжу будто выжатый до последней капли лимон, она помогла мне раздеться, напоила горячим чаем. Пока я принимал ванну, постелила постель. Признаться, настроение было настолько паршивым, что я не то что не сказал супруге банальное человеческое спасибо, но даже не удосужился толком объяснить, что произошло. Посещали самые отвратительные мысли. Я пребывал во фрустрации, глубоко в голове зарылись мысли – почему, из-за чего не получилось подписать самый крупный контракт с заказчиком. Вчера, еще на стоянке, перцу подкинул Эд, которого сорвало с катушек, он решил подняться к Назарову и разбить о голову отставного офицера оставшееся pisco. Пришлось отговаривать, мы даже поругались на парковке «Космоса», но Эда можно было понять.
Я гулко выдохнул, вспоминая вчерашний сумбурный день. Сказать честно? Уже ночью я несколько раз ловил себя на мысли, что сам был бы не прочь сделать это. Имею в виду разбить бутылку о голову Назарова. Петр Алексеевич оказался тем еще ублюдком и не постеснялся наплевать на все предыдущие договоренности. Ну, да ладно…
Будильник прозвенел ровно в семь.
Несмотря на любые сложности, я никогда не изменяю правилам и придерживаюсь своего графика.
Пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы разлепить глаза, заставить себя подняться с кровати. На автопилоте я принял душ, выгулял нашего шпица Боню, которого жена, между прочим, покупала себе, но удачно спихнула все заботы о собаке на меня. Инна приготовила завтрак. Не хочу сказать ничего плохого о своей супруге, но мой ежедневный рацион, который повторялся много лет изо дня в день, включал либо яичницу с поджаренным в тостере хлебом и кусочком ветчины, либо овсяную кашу на молоке. Сегодня настал день яичницы. С тарелки на меня смотрели три жаренных яйца, да пучок заветренного салата из гипермаркета. Дети еще спали, и это были те недолгие минуты, которые мы могли позволить себе провести друг с другом. Я лениво ковырялся вилкой в своей тарелке, размазывал желток по ее краям. Есть не хотелось. Супруга в коротких спортивных шортиках и обтягивающей розовой майке кокетливо покачивала бедрами. Она варила кофе. Вот от него я бы ни за что не отказался сейчас.
– Мы не поговорили вчера, дорогой, – осторожно сказала она, видя, что я совсем не расположен к разговору. – Как прошла вчерашняя встреча с заказчиком?
Я зевнул, прогоняя остатки сна. Замалчивать произошедшее дальше было бы неправильно.
