кота, но я никого не разглядел. Думаю, не было там никакого кота, просто слон был ничейный, бродячий и, стало быть, не просто дурак, как все слоны, а дурак оголтелый, первосортный. Очень шустрый вдобавок. Хобот задрал да как дернет поперек дороги!..
Мне бы спокойно давить его и мчать дальше, а я от неожиданности сплоховал. Руль – вбок, по тормозам – бац! Поздно. Торчал там сбоку какой-то не то обелиск, не то столп исторического значения, местная достопримечательность, больше всего смахивающая на обгрызенный початок, и от этого початка я даже не попытался увернуться. Уже некогда было пытаться.
Крак! Трах! Бу-бу-бух!..
У меня звезды перед глазами запрыгали, когда я врезался в обелиск. Пока они прыгали, я успел сообразить, что торчать тут мне вовсе не резон, а надо выскакивать из кабины и уходить палисадниками, проулками, огородами, чем угодно, только подальше отсюда. Что поделаешь, иногда приходится бегать, а не ездить. Жизнь вообще несправедлива. Но только я спрыгнул на землю, как – цап! – чья-то невежливая рука вцепилась мне в воротник. Я рванулся. Воротник затрещал, и тут же я был крепко схвачен за ухо – до того больно, что аж слезы навернулись. Ухо не воротник, с ним расставаться жалко. Я присмирел и скосил как мог глаза. Так и есть – полицейский. С во-от такими ручищами и мордой что медная сковородка.
Покрутил он мне ухо, чтобы ему, а заодно и мне жизнь медом не казалась, и я, как полагается, вопил писклявым голосом, а потом он кончил крутить, приблизил ко мне свою медную сковородку, подышал немного в лицо, повращал глазами для страха и спрашивает:
– У кого ты украл этот самодвижущийся экипаж?
– Я его не крал, – отвечаю. – Ай!
«Ай» вышло уже не притворное – на этот раз полицейский крутанул мне ухо от души. Я думал, оторвет совсем.
– Не крал? Да ну?
– Честное слово, дядя полицейский! – Тут я зашмыгал носом как можно убедительнее и подпустил слезу в голос. – Не крал я! Я и ехать-то на этом чудище не хотел, оно само поехало…
– Рассказывай сказки! Так-таки и само?
– Точно вам говорю! Я только протирал рычаги, хозяин мне велел кабину изнутри почистить, а машина возьми, да и помчи что есть силы! Уж страху я натерпелся! Спасибо этому столбу, не то завезло бы меня куда-нибудь в болото… Ай!
Чувствую, ухо уже распухло и горит пламенем, а этот медномордый знай крутит его, словно часы заводит. Видать, понравилось. Чертов фараон. Они через одного такие. А которые не такие, те еще хуже.
– Какой это тебе столб? – рычит. – Я тебе покажу столб! А ну, пошли.
Тут я заревел в голос, у меня, если очень надо, это здорово получается, даже когда мне ухо не крутят. На некоторых действует, порой даже на полицию. Да только не на здешнюю. Я не очень-то и надеялся.
Ладно, пошли в участок. То есть он пошел, а меня поволок за шкирку. Спасибо, хоть ухо отпустил. Я ревел, размазывал сопли и не трепыхался, думал, улизну как-нибудь, чуть только
