центральной базе сектора держать гренадера, если там потребность – от силы один вылет в месяц? На один вылет я могу и отсюда слетать, если что. А у вас какая нагрузка, лейтенант?
– Агентура на Благородных островах, контроль над военными силами Северного полушария, плюс дежурства. Здесь человечество маленькое, меньше миллиарда, мы контролируем всю планету вчетвером, четыре главных специалиста. Легин, а вы где раньше работали?
– Новая Голубая Земля, система Три-Сорок, Десса, Шагрена, Одиннадцать-Один, Эрна, – отвечает он безо всякой рисовки, что мне очень нравится, потому что лично я бы в этом списке по крайней мере три названия выделил особо.
– Давно окончили?
– Три года, – отвечает он. Значит, сейчас ему девятнадцать, гренадеры выпускаются в шестнадцать. Мне сначала показалось, что он по крайней мере на два года младше. – А вы Первое специальное оканчивали?
– Да, шесть лет назад.
Он спокойно кивает. Хороший парень. Посмотреть его в деле, конечно, надо, но кажется, что мне повезло.
На ходу я протягиваю ему хардик.
– Вот, почитайте легенду.
Он опускает рид-сенсоры на виски, вкладывает хардик в дисковод подшлемника и спокойно, будто и не читает, говорит:
– Я, пока летел, отчитал базовый блок по Шилемауре. Интересная планета.
– Правда ведь? – говорю я. Шилемаура мне очень нравится. – Очень необычное сочетание рас.
– Это правда, что черная раса здесь недавно? – спрашивает он.
– Их история об этом говорит очень определенно, но в земных архивах нет упоминаний о столь значительных исходах чернокожих общин в те века. Скорее, это уже вторичное переселение.
Он кивает и вынимает хардик.
– Что, уже? – поражаюсь я.
– Я учился у Буцудзен на Шагрене, – объясняет он. – Я там пробыл семь месяцев, и два из них – в горах у Буцудзен.
– То есть это правда, что они могут на порядок поднять емкость мозга, – вопросительно говорю я.
– Они ее не поднимают, – объясняет он. – Как бы открывают. Эти емкости есть у каждого, но их надо активировать.
– А это сложно?
– Честно сказать, технологии я не понял, – улыбается Легин. И тут мы приходим к шлюзам.
В глубине души я поражен. За время службы мне приходилось общаться или работать, наверное, с десятком гренадеров, и все они были в разной степени суперменами, но этот Таук превосходит все мои представления. Десса, Одиннадцать-Один, Эрна, сверхскоростной ридинг, два ордена – и все это пусть даже и в девятнадцать лет? Впрочем, говорят, Великий Ямадзуки получил первый орден в пятнадцать лет…
Пока мы переодеваемся, я спрашиваю его:
– Легин, а кто у вас был Наставником?
– Ямадзуки Тацуо, – как бы с неохотой отвечает он. Я сражен окончательно.
Теперь у меня есть гренадер, я избавлен от неприятной обязанности контролировать модуль, плохо умея это делать (я все-таки не пилот, а разведчик), и поэтому могу еще раз покрутить на ридере легенду. Тем временем
