модель со страниц журнала Forbes. Среди торговок с рынка напротив, прохожих и студентов он в своем идеальном костюме выглядел нелепо. Что ему нужно? Зачем он трогает ее своими цепкими холодными руками? Тоже решил поиздеваться?
– Девушка, я водитель, идемте, я помогу вам.
Обнаружив источник своей беды, Надя захотела накричать на него, оттолкнуть, но он не позволил: неожиданно обнял за вздрагивающие плечи и, несмотря на сопротивление, настойчиво повел к пассажирской двери большой белой машины, которая стояла прямо на переходе, загораживая проезд остальному транспорту.
– Куда он ее тащит? Да как вы смеете? Эй, молодой человек!
Он повернул к толпе голову и без выражения проговорил нападавшему на него дедку:
– Успокойтесь, уважаемый, это моя жена, мы сами разберемся.
Зеваки ошарашенно замолчали, кто-то едко добавил:
– Да пусть едут уже, вон какая пробка! Набрали дорогих машин, не пройдешь. Мажоры проклятые…
Надежда растерялась. Пока она соображала, как освободиться из его объятий, он почти силой усадил ее на пассажирское сиденье, пристегнул ремнем безопасности, сердито хлопнул дверью. Увидев злобные взгляды теток с сумками, выскочивших из соседнего гастронома, девушка вдруг почувствовала себя предельно уставшей. Надо было как можно скорее добраться до общежития, там полежать в тишине и подумать, что делать дальше. Во всяком случае, она не искалечена, это уже хорошо, Ободранный локоть не в счет. А выход обязательно найдется.
Машина мягко тронулась, заиграла спокойная музыка.
– Высадите меня, пожалуйста, за тем поворотом, подальше от перехода и от всех этих людей. Я хочу в общежитие.
Она постаралась сказать это вежливо, с достоинством, но голос дрожал, был некрасиво гнусавым от рыданий. Получилось жалко.
Никак не отреагировав на ее просьбу, будто не расслышав, водитель заговорил, четко произнося слова.
– Во-первых, хочу попросить прощения. Вы слишком резко остановились на переходе со своим телефоном. Я задумался, не успел затормозить, поэтому виноват. Во-вторых, прошу вас съездить со мной в больницу. Я врач. Надо проверить, нет ли трещины или перелома. Если у вас ушиб, назначат лечение.
Наде стало безразлично: больница, так больница. Лишь бы подальше от места, где она испытала такое сильное горе и такой жгучий позор. Ее светлая футболка была в пятнах от дорожной пыли и крови, джинсы на коленях потемнели от грязи. Кивнув, она стала смотреть в боковое тонированное стекло, изо всех сил сдерживая слезы. Приятный запах парфюма, исходивший от ее обидчика, навеял мысли об отце. Она вдруг подумала, что соскучилась невыносимо, не хочет больше никакой карьеры, и что ей, вопреки наивным девическим ожиданиям, крайне тяжело одной в этом чужом городе, где на пешеходных переходах наезжают дорогие машины, а прохожие готовы обозвать последними словами только за то, что с ней случилось такое несчастье.
