надоел мне этот цирк,когда, когда все это кончится?
Скорее я отдам концы…
Муза
Сегодня ночью, ну скажи на милость,
ко мне незвано Муза заявилась,
а было рано, около пяти.
Она шепнула:
«Что же ты? Лети…
Давай, вставай, любезный друг мой, ну же.
В лучах рассветных в небесах покружим,
над суетой вчерашней воспарим».
Я ж ей спросонья: «Все дороги? В Рим…»
Она: «Лети!»
«Летать? Готов, хочу…»
Но не встаю, окна не открываю, не лечу.
Чтоб воспарить, хотенья слишком мало,
и так тепло под ватным одеялом,
а рядом, руку протяни,
жена – любима-любяща и ласкова-нежна.
Прочь упорхнула Муза, прошептав:
«Иуда!»
Я замираю, в ожиданье чуда.
Но чуда нет, я тихо засыпаю —
но и во сне давно уж не летаю,
уж не влечет открытое окно,
там за окном и сыро и темно…
К тому же крылья могут не раскрыться,
сильней летать желанья страх разбиться.
Но, засыпая, под нос бормочу:
«Вот отосплюсь, отмаюс-сссь… и взлечу-уу…»
Предболезненное состояние
Температура: 36,60.
Пульс: 60.
Давленье: в норме!
Всё хорошо!
Но что-то есть…
Болезнь?
Да-да…
«Она уже пустила корни!»
Я эту мысль крамольную гоню,
и сам бегу…
Куда?
Куда, чудак?
Крадётся боль к священному огню,
в пещере сердца затаился враг…
Мне видится больничная кровать,
где тело бьётся в страшной лихорадке…
Ох!
Надоело!
Хватит умирать!
Сейчас проснусь – и сделаю зарядку!
Бессонница
Пора уснуть – да нету сна!
Сон, Сон, ты где там заблудился?
Я понимаю, что весна,
что мне с того, что ты влюбился?
Не дуйся, глупый, не сопи,
в другой разочек не теряйся —
меня сначала усыпи,
а уж потом гуляй, влюбляйся!
Безголовость
Право слово,
мысль не нóва
(или, может, «не новá») —
разболелась голова.
Мне такое ни к чему!
Крякну, брякну, поднажму —
да и голову сниму…
Дни веселья сочтены,
макабрические сны
станут явью —
безголовых полк возглавлю!
Или спрячу на хранение
бошку в Камеру хранения —
счастья полные штаны,
радости до охренения!
Чем болеть-калечиться
пусть лежит – не мечется,
тишиною лечится,
отдыхает в темноте…
А когда по простоте
безголовостью своею
надоест страшить народ,
(дел и так невпроворот,
каждый
