больничные настежь распахнуты,воздух весенний – сглотни и забудь…
Заднее место шприцами распахано,
по полушариям лёг Млечный Путь.
Скрипка-кровать подо мной так и мается,
взгляда косого боится, дрожит…
…надцатый раз газетёнка читается —
скоро меж «звёзд» НЛО-ом прошуршит.
Мысли осели на дно. Безразличие.
Нету движения – тоже застой!
Так и рехнулся б от скуки больничной,
да бесполезно – лежу я в палате шестой!
Ванька дурак
(русская пестня)
И ни друг тебе, но не враг…
Я – Иванушка, я – дурак!
Возлелеял л я показную дурь —
дуракам легко в пору бед и бурь.
Но коришь:» Кончай дурью маяться!
Поголовно все просвещаются…»
Не таи тоску в сердце девичьем —
так и быть схожу во царевичи.
Но гляди: не жди, что, взойдя на трон,
стану я мудрей – лучше брось, не тронь.
Царска власть она безграничная,
безграничность вещь непривычная.
Ой, взойду на трон да зачну чудить —
подлецов ласкать, честной люд казнить…
Самому мне в то, ой, не верится,
да спочую власть – всё изменится!
Погляжу-ка я, да махну рукой,
дураком дурак, да башка с мозгой,
распущу-ка слух будто помер я
да пойду с сумой рваной по миру.
Лучше мой колпак с бубенцом,
чем корона, да топор палача.
Не хочу я слыть подлецом,
Беспокойно спать по ночам.
Уж такой уж я – не взыщи.
Ты во мне царя не ищи.
Я ведь просто Ванька-дурак —
и ни друг тебе, но не враг!
Мешок грехов
Счастье не скрывал, не утаивал…
Всё, что было даровал, да раздаривал —
и остался почти нагишом!
Нет, вру, имелся грешок,
да и не один, а целый мешок!
Жить нагишом, не смог, зачах
и помер бы…
И пошёл пешком
с мешком на плечах
по миру!
Я грехами по пути обрастал,
но мешок
волок – не бросал,
и пропал, попал на базар!
«Эй, подходите, чай
ни слепы,
и глухи…
Продаю ни чай,
ни грибы,
ни духи,
а грехи!»
Простоял с полдня, а может и боле, но
не подходят до меня – боязно!
Что ли нагишом петь-куковать?
Что ли мне с мешком век-вековать?
Бросил-скинул я грехи
в море…
Стало жить мне без грехов
скучно.
Пусть я маялся-страдал…
В горе
я друзей-врагов познал…
Тучи
набежали —
дождь полил
изобильный.
Я пошёл шалить-грешить —
сил нет!
Загрущу-завою песнь
подчас я…
неужели это есть – моё счастье?
