дары и подношения для столицы и Совета, какие видел свет: драгоценности и ткани, книги и технику, экзотические растения, редких животных, и, конечно, невероятные артефакты – всё то, что составляло потом казну Совета в полумифических Великих Хранилищах.
Их влекла сюда, на эту жаркую, как печка, планету главная достопримечательность города: каньон, в котором он располагался, со стороны обрыва в Долину Грома был закрыт высокой и широкой стеной, защищавшей город от брызг Великих Каскадов. Посередине этой стены, на уровне чуть выше человеческого роста было расположено маленькое окошко, чтобы посмотреть в него, нужно встать на ступеньку. В это окошко восторженный паломник мог увидеть другой берег, Срединную скалу и, главное, золотые и синие башни Дворца Совета Семи, в зеленой короне садов, как будто парящие над долиной на облаке.
Для большинства это была единственная возможность взглянуть на центр Объединённых Миров.
Из-за этого окошка город в ущелье так и назывался – Око Каменного Сердца. Он был одним из самых закрытых, но и самым желанным для посещения местом Федерации.
Выбор Совета Семи пал на эту казалось бы неблагоприятную для жизни планету по одной причине: та обладала уникальной чувствительной атмосферой, способной подстраиваться под нужды каждого живого существа на ней, как бы создавая вокруг него защитный кокон. Таких условий больше не было нигде в Объединённых Мирах ни в начале их создания, ни теперь. Это было важно для всегда разнородного Совета, для приёма посланников и дипломатов, торговцев, ну и заключения важных пленников.
Кроме того, Каменное Сердце было второй планетой Равновесия.
***
Маленькая, неприметная среди вычурной вязи стенных барельефов дверца бесшумно раскрылась перед ним. Несмотря на совсем недавнее начало службы помощником Советника Акелода, Ци́мфу успел изучить Дворец лучше многих живших в нём годами.
Часто он недоумевал, почему другие почти не интересуются окружающим. Ну, по сравнению с ним самим, конечно. Закрываются в скорлупках своих должностей и дел и ни на что больше не обращают внимания.
Глупо, разве нет?
С другой стороны, это было ему только на руку.
Никто и так никогда его особо не замечал, даже на родине – благо внешность не выдающаяся – но здесь это, наконец, обрело смысл.
Цимфу быстро приспособился проникать в любые закоулки резиденции Совета Семи, вливаться, не вызывая подозрений, в любую компанию, в любой разговор.
Подслушанные беседы, подсмотренные сценки, прочитанные документы, не убранные вовремя каким-нибудь разиней – его осведомлённость о делах Совета и Объединённых Миров росла день ото дня. Не сказать, чтобы он этим уже как-то воспользовался, но Цимфу всегда был убеждён, что информация лишней не бывает. Однажды что-то да пригодится.
Дверку эту церитинессец
