Я отпустила руку Себастьяна и, повернувшись к ней, быстро пробормотала:
– Извините, пожалуйста.
Она уставилась на меня.
– Вы!.. – прошипела она.
– Да, – сказала я, подталкивая массивное тело Себастьяна в надежде, что он как-нибудь исчезнет – он, хотя и был внимательным человеком, совершенно не чувствовал настроения окружающих. Я, единственный ребенок в семье, провела большую часть своей жизни, изучая людей, внимательно наблюдая за тем, какой эффект окажет сказанное мною.
– Я тебе потом позвоню, – зашипела я на него, почти отчаянно, потому что он, казалось, вообще не замечал, что пожилая дама сейчас взорвется.
– Когда, Нинс?
Больше из желания от него избавиться я сказала:
– Не знаю. Пойдем как-нибудь выпьем, хорошо?
– Выпьем? – нарочито серьезно сказал Себастьян. – Только ты и я?
– Почему нет?
Как только эти слова были произнесены, мы нервно посмотрели друг на друга, улыбаясь от того, что знали правду: мы не ходим выпить. Мы болтаем по телефону, мы обедаем раз в две недели, он то и дело заходит к нам домой – мама и Малк до сих пор его обожают. Мы переписываемся насчет всякой ерунды, но мы не планируем встречи, не назначаем вечерние свидания. Мы не ходим выпить.
– Ну, было бы здорово, Нинс.
– Может, вы наконец начнете разговаривать потише?! – Дама рядом с нами погрозила Себастьяну пальцем.
Я пробормотала, что можно было бы позвать с нами Элизабет. Или Ли. А потом пообещала ему позвонить – лишь бы уже выпроводить.
– Или мы вдвоем с тобой. Хорошо. Все в порядке, я ухожу, мадам, – сказал он женщине. – Вы знаете, он умрет, – сказал он, жестом показывая на ее «Грозовой перевал», – они оба умрут. Дурацкая книга, если вам интересно мое мнение.
Пожилую даму трясло от гнева, ее пучок скакал у нее на голове.
– Я вас знаю? – сказала она, пялясь на Себастьяна. – Думаю, я вас знаю.
– Эм… – Себастьян выглядел немного растерянным, потому что его семья знает абсолютно всех. – Нет, не думаю. Извините.
– Хм. – Она снова пристально посмотрела на него. – Хорошо, послушайте, кем бы вы там ни были, мне не нужно ваше мнение. Если вы сейчас же не уберетесь…
– Хорошо, хорошо, – сказал Себастьян, признавая поражение. – Пока, Нина. – Он помахал мне.
– Было… было здорово тебя увидеть. Правда.
И он ушел.
– Извините еще раз, – сказала я мягко.
Я изобразила что-то вроде улыбки моей разъяренной соседке, которая, как я надеялась, оценила мое раскаяние и желание избавиться от Себастьяна. Я знала, что через минуту мне тоже надо выдвигаться в офис: будучи менеджером, я должна была заново активировать телефонные линии ровно в два часа. Но какая-то гордость удерживала меня тут, как будто я отстаивала свою территорию. Я начала беспорядочно писать в блокноте, притворяясь, что рада наконец
