Рустам спросил, что она желает – кофе или что-нибудь из прохладительных напитков.
– Ничего, спасибо.
Они смотрели, как слушатели расходятся: кто в буфет – освежиться, кто в туалет. Рустам закинул ногу на ногу и сказал: «А я часто вижу вас здесь на концертах».
– Да, я получаю от них большое удовольствие.
– Вы сами играете? Ну, на фортепьяно или?..
– Нет.
– Жаль. У вас такие красивые пальцы. Я был уверен, что играете.
– Нет, не играю, – повторила Дина. Щеки ее слегка раскраснелись, и она мельком глянула на свои пальцы. – Я ничего не смыслю в музыке. Просто люблю ее слушать.
– Думаю, это самое главное.
Не совсем понимая, что он имеет в виду, Дина согласно кивнула.
– А вы? Играете?
– Родители, как всякие добросовестные парсы, заставили меня в детстве играть на скрипке, – засмеялся он.
– А теперь вы ее забросили?
– Не совсем. Иногда у меня возникает желание помучить себя, и тогда я вынимаю скрипку из футляра и извлекаю из нее ужасный скрежет и визг.
Дина улыбнулась.
– Зато ваши родители довольны.
– Они умерли. Я живу один.
Улыбка застыла на ее губах, и она уже собиралась сказать, как сожалеет, но Рустам опередил ее.
– Теперь от моей игры страдают только соседи. – И молодые люди дружно засмеялись.
С тех пор они всегда сидели на концертах рядом, и через неделю Дина позволила угостить себя во время антракта водой «Магнолия». Когда они потягивали в фойе питье из холодных бутылок, глядя как причудливо оседают на стекле пузырьки, к ним подошел мистер Тоддивалла.
– Как тебе, Рустам, первое отделение? На мой взгляд, спорное исполнение. Флейтисту, если он и впредь собирается концертировать, надо основательно заняться дыхательной гимнастикой. – Мистер Тоддивалла не уходил, дожидаясь, чтоб его представили Дине. Собственно, для этого он и подошел. Потом он запрыгал к следующей жертве.
После концерта Рустам проводил Дину до автобусной остановки, ведя рядом велосипед. Остальные слушатели провожали их глазами. Чтобы прервать молчание, Дина спросила:
– Вам не страшно ездить на велосипеде при таком движении?
Рустам покачал головой.
– Я много лет так езжу. Это уже стало моей второй натурой.
Он дождался, пока она войдет в салон, а потом долго ехал за красным двухэтажным автобусом, пока их пути не разошлись. Дина следила в темноте за фигуркой, которая то пропадала, то вдруг возникала в свете фонаря снова, а потом превратилась в точку, которую только ее воображение могло считать Рустамом.
Через несколько недель постоянные посетители концертов уже воспринимали молодых людей как пару. За каждым их движением следили с сочувствием и любопытством. Такое внимание забавляло Рустама и Дину, но они предпочитали относиться к нему примерно так же, как к фиглярству мистера Тоддивалла.
Однажды,
